Россия и Германия. Стравить! От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона. Новый взгляд на старую войну

Какая позиция будет здесь отвечать интересам германского народа? Выгодна ли именно для Германии новая конфронтация с Россией? Задумываться об этом нужно сегодня, чтобы наше завтра было более умным и осмотрительным, чем поза- и поза-поза-вчера.

О Первой мировой войне писал и Солженицын… Историк и публицист Николай Николаевич Яковлев оценил роман «Август четырнадцатого» как книгу, проникнутую «смердяковской» тоской о том, что, мол, «умная нация» (немцы) не покорила нацию «весьма глупую» (то есть нас)..ж

Оценено неплохо, но Смердяков говорил, вообще-то, о французах: «Хорошо бы нас покорили тогда эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки…».

Яковлев был и прав, и не прав… Справедливо отвергая концепцию Солженицына, он не видел благодетельности идеи о значении Германии для России. Не покорение русских — нации, социально весьма неопытной и неумелой — немцами, то есть, нацией действительно более организованной и деловитой, а взаимовыгодные мирные связи — вот что было бы оправдано и политически, и экономически, и цивилизационно.

Я не считаю, что сказанное мной можно оценивать как низкопоклонничество перед Германией и проповедь неполноценности России. Нет, думаю, что в такой констатации есть всего лишь трезвое понимание тех исторически (со времен проклятого татаро-монгольского ига) сложившихся пороков национального русского характера, изжить которые нам было бы наиболее просто в союзе лишь с одним «внешним» народом — немецким.

В разгар нашего первого трагического конфликта с Германией — 4 октября 1917 года — немец Томас Манн писал немцу же профессору Виткопу: «И как я люблю все русское! Как веселит меня его противоположность всему французскому и его презрение к нему, с которым встречаешься в русской литературе на каждом шагу! Насколько ближе друг другу русская и немецкая человечность! Мое многолетнее искреннее желание — согласие и союз с Россией»…

Вот так.

* * *

Остается сказать последнее… Я не хотел связать в этой книге «все концы» — скорее здесь завязан ряд «узелков на память». В подзаголовке названия я написал «Новый взгляд на старую войну», но можно было написать и «прямой взгляд, не предвзятый».

И, конечно, мне хотелось приобщить тебя, уважаемый читатель, к такому взгляду, убедить в моей правоте. Но прежде всего мне хотелось написать не просто точную и строгую с фактической точки зрения книгу, а интересную.

Я старался, читатель. А что из этого вышло, судить теперь тебе.

Сергей Кремлёв (Сергей Брезкун)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ОТ СЕДАНА ДО ПАРИЖСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ

ГЛАВА 1 Карты века сданы, карта мира раскрашена

Эпоху между двумя мировыми войнами нельзя понять, не зная причин возникновения Первой мировой войны, а по поводу причин встают несколько главных вопросов… Готовилась ли война? Если готовилась, то кем, как и зачем? Насколько она была неизбежна? И как протекали хотя бы основные события, которые ей предшествовали? Между прочим, даже в давние времена перед этими вопросами пасовали серьезные европейские историки. Французский профессор А. Дебидур свой наиболее известный труд «История европейской дипломатии» закончил в 1891 году так: «Мы можем надеяться (не впадая в утопию), что наиболее опустошительные завоевательные войны, причинами которых, почти всегда, является честолюбие какой-либо династии или необдуманный порыв какого-либо народа, станут в Европе все более и более редкими».

Здесь было ошибкой всё: и объяснение причин, и само предвидение хода событий. Через четверть века после прогноза Дебидура в самом центре Европы шла именно опустошительная завоевательная война с участием соотечественников профессора. Но где и когда она началась?

На вопрос «Когда она закончилась?» ответить проще. Окончательно: 28 июня 1919 года во Франции, в Версале, когда были поставлены подписи под основным документом, фиксирующим итоги Первой мировой войны. А если мы пойдем по шкале времени назад? Тогда, перебирая прошлое год за годом, можно увидеть, что и начиналась Первая мировая гам же — в Версале во второй половине XIX века, когда стали формироваться условия для такой европейской войны, в малейшее сравнение с которой не шли даже наполеоновские войны.

Версаль — это бывшая деревушка, позже — маленький городок в восемнадцати километрах от Парижа. Людовик XIV уст роил в нем блестящую резиденцию. С тех пор Версаль вошел не только в придворные хроники, но и в историю дипломатии. В 1763 году — за шесть лет до рождения Наполеона — Генуэзская республика передала здесь Франции Корсику. В 1783 году Версальский мирный договор утвердил независимость США. В свете будущих далеких событий — деталь символическая.