Россия и Япония: стравить!

Американская журналистка Бесси Битти многое увидела в русской революции во время русской революции. И написала об увиденном знаменитую книгу «Красное сердце России». Написала она там и о миссии Рута, которую Битти наблюдала с первых же минут прибытия миссии (Бесси была среди встречающих бывший царский поезд, на котором приехал в Питер Рут и который американка видела в последний раз тогда, когда на этом поезде царскую семью увозили в ссылку).

Миссию и принимали по-царски, и поселили по-царски — в Зимнем дворце, где каждое утро Битти и другие иностранные корреспонденты виделись с Рутом на пресс-конференциях. Удивительные это были встречи, потому что на них Рут и репортеры поменялись местами: Рут молчал, а журналисты рассказывали ему о том, что удалось им узнать. Но основную информацию Рут получал, конечно же, не от них.

«Время от времени,— сообщает нам Битти, — из Петрограда выезжали специальные миссии, чтобы на месте выяснить некоторые детали сложной ситуации. Армейские специалисты отправились на фронт, морские изучали причины неповиновения Черноморского флота, банкиры взялись за изучение степени истощенности русской казны, а верующие поехали в Москву, чтобы ознакомиться с будущим положением русской церкви».

Как видим, о поездке Гленнона Битти знала. Однако о Колчаке не написала, и вот тут ничего странного нет. Ей, умеющей профессионально осведомляться о том, что обычно стараются скрыть, вполне могли намеренно подсунуть ту версию поездки Гленнона, о которой она потом всему миру и сообщила. Во всяком случае, тот факт, что Гленнон все «причины неповиновения Черноморского флота» изучил за один день и отбыл с Колчаком, наводит на мысль о том, что Битти специально подсунули «дезу»...

Вернемся, впрочем, к миссии Рута. Она прибыла во Владивосток 3 июня 1917 года, а в Петрограде появилась 13 июня. То есть — через 10 дней. Обратно она отбыла 9 июля. И уже 21 июля (то есть — через двенадцать дней) отплыла из того же Владивостока в Штаты.

И этот маршрут, а также продолжительность поездок по нему я прошу читателя тоже запомнить.

Колчака показали Руту, и адмирал «закаленному старому служаке» понравился. Хуже было с русской армией, которую инспектировала военная группа генерал-майора X. Скотта. 1 июля армия начала свое последнее и неудачное наступление.

Однако это Штаты не обескуражило. Сбрасывать Россию как антигерманскую силу со счетов не хотелось. Да не то что не хотелось! Выход России из войны грозил срывом всех планов США! И Френсис, и Рут верили в то, что Россия как «пушечное мясо» еще для Запада не потеряна. Тем более что «керенская» Россия была готова служить взахлеб именно Штатам.

А Штаты уже прикидывали, как ввозить в Россию военное снаряжение и как вывозить из России то, чем она будет за это снаряжение расплачиваться. Американская миссия железнодорожных экспертов во главе со Стивенсом оценивала «провозоспособность» Сибирской железной дороги, и Временное правительство тут же придало Стивенсу статус советника Министерства путей сообщения.

В США формировался специальный «железнодорожный корпус» для управления русскими дорогами (в 1918 году, с началом сибирской диктатуры Колчака, он-то Транссиб под свой контроль и взял).

Итогом миссии Рута стал «План американской деятельности по сохранению и укреплению морального состояния армии и гражданского населения России». Суть его была проста: «Хотите иметь деньги — продолжайте воевать».

« Миссия Рута,— подтверждает и Бесси Битти, — ясно заявила, что главным условием предоставления помощи России является дальнейшее участие России в войне».

Рута в Питере дружно заверяли в том, что это участие никем под сомнение и не ставится. При этом Рут, конечно же, был прекрасно осведомлен о планах русских «верхов» установить жесткую правую диктатуру. Шанс на подобное был отнюдь не призрачным, и Рут ориентировал Вашингтон именно в этом духе.

И 13 (опять почему-то 13-го!) июля старого стиля посол Временного правительства в США Бахметев (однофамилец и преемник царского посла) сообщил в МИД: «Американское правительство открывает нам немедленно кредит в 75 миллионов».Это было только начало. Предполагался заем в 325 миллионов долларов под низкие проценты.