Россия и Япония: Узлы противоречий

29 декабря 1979 г. министр иностранных дел Японии С. Окита выступил с заявлением о поддержке линии Вашингтона на свертывание процесса разрядки, развертывание очередного витка гонки вооружений. МИД Японии разработал секретный доклад, в котором формулировалась задача добиваться «согласования позиций Западной Европы, США и Японии в отношении СССР». Было заявлено, что Япония должна присоединиться к санкциям в отношении Советского Союза, наращивать свои вооруженные силы в целях более равномерного распределения «бремени обороны» западного мира^{445}. Было объявлено об «общности судеб» Японии и США, повышении роли Японии в глобальной военной стратегии США. Для обоснования этого курса была развернута массированная пропагандистская кампания вокруг надуманного тезиса о «возрастании советской угрозы». Японцев убеждали, что «Афганистан — это лишь одна из жертв советского экспансионизма», в числе которых может оказаться и Япония. Солидаризируясь с администрацией США, японское правительство сократило политические контакты с СССР, приняло решение о торможении развития экономического сотрудничества, сдерживании культурных и туристических связей. Следуя за США, Япония отказалась от участия в Московской Олимпиаде 1980 г.

В безапелляционной форме были отвергнуты предложения советского правительства о заключении Договора о добрососедстве и сотрудничестве. При этом депутаты от правящей Либерально-демократической партии Японии договаривались до того, что представляли предложенный советской стороной проект такого договора как …«первый шаг к захвату Японии»^{446}.

Один из японских советологов X. Кимура признавал: «Если бы даже не произошли Афганские события, то все равно рано или поздно японо-советские отношения зашли бы в тупик, ибо позиции Японии и СССР, как и прежде, коренным образом отличались: СССР требовал заключения “Советско-японского договора о добрососедстве и сотрудничестве” без включения в него положений по территориальной проблеме, а для Японии смысл имели лишь переговоры о заключении “мирного договора” при условии возвращения четырех северных островов… Тот факт, что сам Афганистан, заключивший именно Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве с Советским Союзом, оказался объектом военной интервенции со стороны СССР, содействовал укреплению решимости Японии окончательно отказаться от заключения “Советско-японского договора о добрососедстве и сотрудничестве”… В этом смысле Афганские события стали для японского правительства как бы спасительным священным ветром “Камикадзэ”»^{447}. Иными словами, афганские события были использованы как удобный повод для осуществления ранее спланированного курса на ужесточение позиции в отношении СССР, развертывания широкого пропагандистского наступления, направленного на дискредитацию советских мирных инициатив.

С этой целью было использовано также обострение внутриполитической обстановки в Польше. Японские средства массовой информации заполнялись материалами, «предсказывавшими» скорое военное вторжение СССР в это государство. Различные японские организации при поощрении правительства открыто оказывали моральную и материальную помощь антикоммунистическому профсоюзному объединению «Солидарность». Все это добавляло напряженности в советско-японские отношения.

Одновременно для мобилизации японского населения на поддержку курса на нагнетание антисоветских настроений была активизирована кампания «за возвращение северных территорий». Эта нацеленная на переход к Японии южнокурильских островов пропагандистская кампания после официального учреждения в стране в 1981 г. «дня северных территорий — 7 февраля» приобрела характер государственной. Цель «дня северных территорий» состояла в том, чтобы «вплоть до окончательного возвращения Японии Северных территорий проводить в этот день специальные мероприятия, направленные на то, чтобы подтвердить свою решимость добиваться возвращения Северных территорий»^{448}. Одновременно во всех префектурах Японии были созданы «Префектуральные советы по вопросам возвращения северных территорий», участились поездки для «осмотра северных территорий» членами кабинета министров и даже премьер-министром Японии.