Россия и Япония: Узлы противоречий

Столь явно провокационные действия официального Токио вызвали решительный протест советского правительства. 16 февраля 1981 г. в заявлении МИДа СССР обращалось внимание правительства Японии на то, что кампания территориальных притязаний к Советскому Союзу «в последнее время приобретает граничащий с враждебностью в отношении нашей страны характер» и что такие шаги японского правительства «могут квалифицироваться лишь как сознательно направленные на ухудшение советско-японских отношений»^{449}. Председатель Совета Министров СССР Н. Тихонов со всей определенностью заявил: «Мы неоднократно, в том числе на самом высоком уровне, заявляли, что в наших отношениях нет такой темы, как якобы нерешенный “территориальный вопрос”… Утверждать же, что Советский Союз признал существование “территориального вопроса”, — значит преднамеренно извращать нашу позицию и вводить в заблуждение общественность Японии. Такие действия японской стороны отнюдь не приближают перспективу достижения договоренности по мирному договору»^{450}.

В связи с этим следует отметить, что правительство СССР не отказывалось продолжить переговоры о заключении между двумя странами мирного договора. Так, в 1977 г. Л. Брежнев отмечал: «В совместном советско-японском заявлении от 10 октября 1973 г. была зафиксирована договоренность продолжить переговоры о заключении мирного договора. Советский Союз готов, если, разумеется, с японской стороны не будет выдвигаться неприемлемых условий, довести это важное для наших стран дело до конца. При трезвом подходе японской стороны к реальностям, сложившимся в итоге Второй мировой войны, это можно было бы сделать — и сделать быстро»^{451}. Это было и ответом на утверждения японской стороны о якобы «признании» Брежневым существования «нерешенной территориальной проблемы». Отвергая подобное толкование Совместного заявления 1973 г., советская сторона определяла его как «одностороннее и неверное».

Таким образом, в первой половине 80-х гг. позиция правительства СССР состояла в том, что в советско-японских отношениях отсутствует какая-либо «нерешенная территориальная проблема». Поэтому задачей-минимум японского правительства являлось побудить советское руководство по крайней мере признать существование территориального вопроса и дать согласие на его обсуждение. С этой целью в Японии был объявлен принцип «нераздельности политики и экономики», согласно которому развитие японо-советских экономических отношений ставилось в прямую зависимость от «разрешения территориального вопроса». Увязка бизнеса с политикой привела к застою в двусторонних отношениях.

С другой стороны, американцы стали открыто требовать от Японии расширения рамок военного союза с США, укрепления японских вооруженных сил. Родилась идея создания военно-политического альянса, объединяющего США, Западную Европу и Японию с целью «блокирования» СССР. Вынашивавшие замыслы приведения военной мощи страны в соответствие с мощью экономической правые силы Японии с энтузиазмом восприняли эту идею. Для подведения под нее идейно-политической основы была дана команда всячески раздувать миф о якобы усиливающейся «советской военной угрозе». Характеризуя эту политику, профессор Калифорнийского университета этнический японец Ц. Хасэгава отмечает: «… Когда Японии потребовалось увеличить свою военную мощь, приведя ее в соответствие со статусом экономической державы, “советская угроза” была избрана в качестве удобного повода осуществить это без риска раскола общественного мнения… Ухудшение отношений с СССР соответствовало японским национальным интересам. Японцы самостоятельно выбрали эту стратегию»^{452}.

Тем не менее советские руководители не прекращали усилий, направленных на то, чтобы все же попытаться «оторвать» Японию от США, побудить ее на проведение более самостоятельной внешней политики, в том числе, конечно, и на советском направлении. Они предлагали японскому правительству разработать совместно меры доверия, заключить конвенцию о взаимном ненападении и неприменении силы, создать в Азиатско-Тихоокеанском регионе систему коллективной безопасности. Москва выражала готовность гарантировать неприменение ядерного оружия против Японии при сохранении «трех неядерных принципов» — не производить, не приобретать и не размещать на своей территории ядерное вооружение.

Однако японское правительство, игнорируя мирные инициативы СССР, солидаризировалось с курсом администрации Р. Рейгана, поставившей цель экономически измотать Советский Союз путем раскручивания очередного витка гонки вооружении. Японский премьер поддержал ядерную стратегию Рейгана и одобрил размещение новых американских ракет в Западной Европе. Тем самым Япония впервые за послевоенный период высказалась за важнейшее решение, касающееся Европы и прямо направленное против СССР. При этом японское правительство призвало США действовать с «глобальных позиций», что означало попытку найти предлог для размещения американских ядерных ракет не только в Западной Европе, но и в Азии^{453}.