Россия и ислам. Том 2

226 Этот лозунг прямо был обусловлен поражением России в Крымской войне. Подытоживая сложившуюся в связи с этим ситуацию, К. Маркс писал: «Итак, для всероссийской империи путь в Европу ныне закрыт… Но если закрыт путь северо-западный, то остается южный и юго-восточный, Бухара, Персия, Афганистан, Ост-Индия, наконец, Константинополь» (Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е. T. XVIII. С. 600). О том, как активизировалась в конце 50-х – 60-е годы русская «новая восточная политика», см., в частности: Халфин Н.А., Рассадина Е.Ф. Цит. соч. С. 120–123; Hopwood Derik The Russian Presence in Syria and Palestine. 1843–1914. Church and Politics in the Near East. Oxford, 1969).

227 Достоевский Ф.М. Полное собрание художественных произведений. Т. 12 (Дневник писателя за 1877, 1880 и 1881 годы). Дневник за 1877 г. С. 23.

228 Если Тургенев путь русского прогресса связывал с задачей усвоения Россией высших достижений своей цивилизации, то для Достоевского необходимейшая предпосылка этого прогресса – нравственное воспитание и совершенствование как отдельного человека, так и общества в целом. Высший русский национальный тип, по Достоевскому, – это «всечеловек», носитель идеи всечеловеческого служения и гармонического разрешения европейских противоречий. Этот тип должен возникнуть на основе синтеза лучших европейских и русских национальных начал, и прежде всего «всечеловечности» – отличительной и характерной, по мнению писателя, черты русской нации. «Мы, – утверждал Достоевский, – настолько же русские, насколько же и европейцы, всемирность и обще человечность – вот назначение России» (Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 30 томах. Л., 1972–1982. Т. 24. С. 309). «Всечеловека», как истинно русского, а потому и истинного европейца, Достоевский противопоставляет «общечеловеку», т. е. русскому западнику-космополиту, утратившему свое национальное лицо (см. подробно: Буданова Н.Ф. Диалог с автором «Нови» в «Дневнике писателя» за 1877 г. // Достоевский Ф.М. Материалы и исследования. Т. 5. Л., 1983; О «почвенничестве» Достоевского 1860-х годов и его отношении к западникам и славянофилам см.: Кирпотин В. Достоевский в шестидесятые годы. М., 1966; Фридлендер Г.М. У истоков почвенничества (Ф.М. Достоевский и журнал «Светоч») // Известия АН СССР, 1971. Серия литературы и языка. № 5; Нечаева B.C. 1) Журнал М.М. и Ф.М. Достоевских «Время». М., 1972, 2) Журнал М.М. и Ф.М. Достоевских «Эпоха». М., 1975; Туниманов В.А. Творчество Достоевского. 1854–1862. Л., 1980).

229 Во всяком случае, довольно широкие круги русского общества уже достаточно явственно осознавали свою не только этническую и конфессиональную, но и расовую идентичность, хотя и вовсе не выдвигали ее на первый план. Интересна в данной связи та иерархия атрибутов русской интеллигенции, которую строит один из героев романа «Китай-город» (1882) П.Д. Боборыкина: «… у нас есть воспитание, ум, раса, наконец…». Но еще ранее, в 1867 г., министр иностранных дел А.М. Горчаков в письме императору Александру II, перечисляя факторы, объединяющие нас с христианами Востока, говорит о «расовых и религиозных симпатиях» (Цит. по: Зуева Н.В., Шатохина Е.М. Из истории балканской политики России 1856–1867 гг. // Балканские исследования. Вып. 8-й. С. 168). Можно здесь же курьеза ради отметить, что арабской мусульманской историографией к потомкам Афета (Иафета) причислялись не только славяне, но и… турки, а также мифический «народ Гога и Магога» (см.: Бартольд В.В. Сочинения. М., 1963. T. II. Ч. I. С. 870–871).

230 Так, в «Дневнике» за 1880 г. читаем: «Для настоящего русского Европа и удел всего великого Арийского племени так же дороги, как и сама Россия…» (с. 389).

231 Там же. С. 24.

232 Там же. С. 68.

233 Там же. С. 69. (Курсив мой. – М.Б.)

234 Нечего напоминать о том, что сам этот термин «агаряне» (как и, конечно, «исмаильтяне») всегда считался одним из наиболее одиозных в русской лексике. Так, Симеон Полоцкий (1629–1680) писал:

Агарь Аврааму сына Исмайла
скоро и удобно, но злого родила.
Сарра же не скоро, но чадо святое
Исаака роди, чадо преблагое.
Тако мы пред Богом во злых агарствуем,
во благих паки делах обычно сарствуем.