Россия и ислам. Том 2

272 Бодуэн де Куртенэ И.А. Возможно ли мирное сосуществование разных народностей России? // Пути и достижения национальных литератур России. Пг„1911. С. 25–27.

273 Там же. С. 27.

274 Каримуллин А.Г. Татарская книга начала XX века. С. 11.

275 Там же. С. 12.

276 См.: Тамже.

277 Так, в одной лишь типографии братьев Каримовых в период с 1901 по 1917 гг. напечатано 17 полных и неполных текстов Корана (обычно он выходил двумя книгами и каждая из них считалась самостоятельным изданием). Общий тираж их – 261 800 экз. «Если Коран издавался здесь не так уж часто, то седьмая его часть – гафтияк – за этот период была издана 25 раз довольно большим тиражом – 1 046 100 экз… Кроме того, были напечатаны листками и брошюрами отдельные суры… общим тиражом 668 195 экз. Особенно часто и массовыми тиражами печатались (все в той же типографии! – М.Б.) молитвенники на все случаи жизни… их общий тираж составляет 2 382 106 экз. Всех изданий глав, отдельных частей Корана, молитв и молитвенников, отпечатанных здесь, было 139, а их тираж огромен: 4 358 200 экз.» (Каримуллин. Цит. соч. С. 38). Интересно, что очень видную роль в развитии татарского книгопечатания (и не только светского, но и религиозного) сыграли русские типографы – особенно Иван Николаевич Харитонов. Одна из татарских газет в 1909 г. писала, что Харитонов «вывел мусульманскую печать на новую дорогу, поднял ее на уровень передовых народов мира» (Цит. по: Там же. С. 53).

278 В 1909 г. в Астрахани Хабибуллой Лапиным был опубликован сборник стихотворений Джаббадова «Миллэт тавышы нам ашгари» («Голос нации»), Власти начали судебное преследование издателя, обвинив книгу в «возбуждении враждебных чувств среди татарского населения к русскому народу приведением воспоминаний о деяниях, совершенных русскими царями при завоевании татарских ханств, о политике, стремящейся уничтожить ислам, и притеснениях, которые будто бы терпят мусульмане от Правительства и администрации за свою веру и нацию» (Цит. по: Там же. С. 175). Это, утверждает Каримуллин, «яркий пример классической демагогии царской жандармерии и цензуры в отождествлении политики самодержавия с именем русского народа» (Там же. С. 175–176).

279 Цит. по: Там же. С. 145.

280 Там же. С. 147–152. На авторов и распространителей этой литературы из среды татар не раз доносили царским карательным органам их же соотечественники – убежденные консерваторы и клерикалы (см.: Там же. С. 152).

281 См.: Нафигов Р. Проникновение идей I Интернационала в Поволжье и Приуралье // Коммунист Татарии, 1964, № 9.

282 См.: Каримуллин А.Г. Татарская книга. С. 186–187.

283 Казанский историк Р.И. Нафигов в своей книге «Формирование и развитие передовой татарской общественно-политической мысли (Очерк истории. 1895–1917 гг.)», (Казань, 1964. С. 50) доказывает (что, впрочем, намного раньше, в 1936 г., в своей книге «Ислам в царской России» сделал Л.И. Климович), будто царские власти сочинили версию о панисламизме и пантюркизме, чтобы громить развивающуюся татарскую культуру. На той же позиции стоит и Каримуллин (Цит. соч. С. 187) и ряд других современных исследователей из Татарии. Однако все это – явная передержка: и панисламизм и пантюркизм находили себе самую благоприятную почву в России, и в первую очередь – у «новомодников», у различных сторонников джа-дидизма и т. п.