78 Такая же позиция повлекла бы за собой и образы этих двух блоков как не просто рядоположенных, а находящихся в органическом системном единстве. Последнее же предполагает не координацию систем (православно-русской и иноверческой) – каждая из которых, напомню, обладает различными функциональными качествами, – а их субординацию, т. е. выявление «исходных» субстратов и тех, которые от них «зависят». И хотя эта внутрисистемная взаимосвязь может ничего общего не иметь с «редукцией», с «односторонним владычеством» и т. п., тем не менее проблема «первенства» никогда не теряла своей остроты.
79 Та «картина мира», которая была типичной для «среднего верноподданного», была не только авторитарно-иерархической, но патерналистской: и отец, и «духовный пастырь» – да и вообще все то, что объемлется термином «власть», особенно власть царская, – принимаются индивидом как носители некоего божественного мандата, как те, кому уделена доля божественной власти над каждым представителем «народа-богоносца». Они в его глазах – наиболее последовательное воплощение субстанциальной связи с Абсолютом (см. особенно:
80
81
82 Таким был, например, известный путешественник и страстный ориентофил (см. особо его «Восточные мотивы в средневековом европейском эпосе». М., 1899) Григорий Николаевич Потанин. О нем и о его жене и спутнице по экспедициям Александре Васильевне Сергей Ольденбург писал (в 1915 г.), что они «никогда не мнили себя, как это – увы! – почти постоянно делают люди Запада, когда жизнь ставит их лицом к лицу с людьми Востока, что они господа вселенной», а стремились «понимать великую душу Востока» (Цит. по:
83
84
8513 февраля 1894 г. в полемике с соавторами хрестоматии по истории средних веков Крымский публично отстаивал роль экономического фактора, значение которого он особо выделял и в очерках для хрестоматии, написанных по предложению специальной комиссии.
Впрочем, написанные им статьи не вошли ни в одну из четырех книг хрестоматии и были спешно заменены различными другими популяризациями и компиляциями (см.:
86 См.:
87 Хотя такие комбинации руководствуются одновременно весьма благой целью: сделать исламистику «компактнее», больше увязать между собой ее различные сферы, сделать яснее логические связи между ее подструктурами, добиваясь при этом значительной детализации на каждом уровне.
88
89 Аналогичные упреки слышатся и в адрес тех языковедов, которые концентрируют свое внимание на динамике языковых феноменов (см., например:
90 «Объяснение» – это приведение доводов в пользу истинности фактов (см. подробно:
91 Или даже – «всей мусульманской цивилизации», благо каноническая интерпретация ислама как «не просто религии», а «тотальной, всеохватывающей религио-социо-культурно-политической системы» дает для этого самые внушительные аргументы.
92 Соответствующую теоретическую схему см.:
93 В конце концов не явления нуждаются в объяснении (см.: