Россия и Югославия

Проблема Балканского региона возникла тогда, когда молодая дипломатия новой России налаживала дружеские отношения с лидерами западных стран, стремясь не противоречить и не конфликтовать с ними. Как писал А.Козырев, российскими дипломатами в самом тесном контакте с их английскими и другими западными коллегами была разработана «концепция нового государства ‑ продолжателя СССР в ООН», и России удалось унаследовать статус, привилегии и одновременно ответственность одной из пяти великих держав ‑ постоянных членов Совета Безопасности. Министр желал оправдать данный кредит доверия к демократическому руководству в Москве.

Для этого он стремился «перейти на другую, цивилизованную, демократическую сторону баррикад», зная, что от демократов в Кремле Запад ждет подлинного союза с теми, кто стоит на страже международной законности. Главной целью политики этого периода было введение России в качестве великой державы «в семью наиболее передовых демократических государств…, в так называемое западное общество…».

Следующий этап строительства дипломатических отношений начинает отсчет с февраля 1992 г. Тогда Россия резко изменяет свою оценку событий в Югославии, признает факт распада федерации. Однако участия в урегулировании кризиса Россия не принимала, самоустранившись от данного международного политического процесса. Россия достаточно пассивно участвовала в разрешении балканского кризиса. Поэтому рассматриваемый период отличался противоречиями и непоследовательностью в подходе к событиям на Балканах.

Период с 1993 по 1995 гг. характеризовался попытками включиться в формирующуюся систему европейской безопасности, в мировое сообщество в качестве равноправного демократического государства. Для этого в условиях тяжелейшей обстановки на Балканах Россия полностью согласилась с выбранным США и другими западными партнерами путем. Российская дипломатия осуществляла политическую активность в дозволенных ей границах, выполняя роль инструмента давления на сербскую сторону, когда никто другой уже не мог повлиять на несговорчивых сербов. Основной характеристикой этого периода была несамостоятельность внешней политики России, ее зависимость от ведущих стран, прежде всего, Америки. Россия в этот период не вела «самостоятельную партию в оркестре», о чем мечтал министр, а лишь выступала во второстепенной роли.

Следом за этим наступил период разочарования в быстрой интеграции в западную систему европейской безопасности. Наряду с другими факторами, влиявшими на изменение внешнеполитической концепции, анализировались и итоги балканского кризиса, которые уже были очевидны к началу 1996 года. Среди негативных результатов деятельности мирового сообщества на постюгославском пространстве следует отметить закрепление в международных отношениях «права и закона силы», которые опираются на отсутствие партнерских отношений между ведущими государствами в решении кризисных проблем. К числу негативных последствий проведения международной политики относится признание международными организациями административных границ многонационального государства как межгосударственных по просьбе субъектов федерации без согласия на то центра. Вместе с этим произошло изменение сути миротворческой концепции ООН, которое заключалось в переходе к применению силы для наказания непослушной или несговорчивой стороны конфликта. Именно «благодаря» деятельности мирового сообщества НАТО получило возможность использования своих войск в миротворческих операциях. К концу 1995 года Россия перестала быть фактором, влияющим на ход событий в этом регионе.

С изменением руководства МИД и назначением на должность Министра иностранных дел Е.М.Примакова в начале 1996 г. начинают вырисовываться новые параметры внешней политики России. Столкнувшись с последствиями политики Козырева, Е.М.Примаков уже в марте 1996 года заявил об активной политике по всем «азимутам», целью которой было создание наиболее благоприятных условий для того, чтобы сохранялась целостность России. Россия готова была играть роль контрбаланса тех негативных тенденций, которые проявляются в международных делах, и пытаться быть противовесом доминирующей одной державе в мировом международном процессе при переходе от двухполюсного системы к многополюсной. Именно Россия могла бы гасить те дестабилизирующие факторы, которые есть в мире, активно участвовать в ликвидации конфликтных ситуаций. В августе 1996 года впервые зашла речь о национальных интересах России.