Россия и Южная Африка: наведение мостов

После провозглашения независимости Зимбабве в 1980 г., бойцы ЗАПУ, переведенные на территорию Зимбабве, оставили АНК свои лагеря под Маланже, а работавшие с ними советские специалисты и инструкторы – 10 человек – вошли в состав группы советских специалистов при Умконто. Это увеличило численность первой группы советских специалистов до 25 человек [681] .

Касрилс, преподававший бойцам Умконто основы марксизма-ленинизма, вспоминал о Маланже: «Маленькая колония советских специалистов, некоторые из них с женами, располагалась в двух, покрытых гирляндами бугенвилий, виллах в симпатичном, хотя и обшарпанном городке [682] . Они обучали радиооператоров МК, которые обслуживали наш центр связи в Маланже, связывавший Луанду с Лусакой. Они также обучали и наставляли наших инструкторов в основном лагере, находившемся в 60 км, неподалеку от кучки обмазанных глиной хижин, которые были известны, как деревня Какулама… Советские инструкторы помогали в программах подготовки. Это повышало уровень обучения и высвобождало многих из наших наиболее подготовленных людей для „домашнего фронта“» [683] .

Советские и финские (очевидно, гражданские) специалисты обучали кадры АНК техническим специальностям еще в одном центре в Анголе, называвшемся «Москва». Советские специалисты вели там обучение механиков и техников, финны – водопроводчиков и электриков. Целью этого лагеря было дать бойцам профессиональные навыки и помочь АНК решать технические проблемы в других лагерях. Кроме того, это давало возможность освоения новых навыков тем, кому надоедала военная рутина [684] .

В каждом подразделении Умконто в Анголе была группа информации, которая слушала передачи новостей разных станций и стран и затем доводила эту информацию до бойцов. Среди прочих радиостанций было и Московское радио [685] .

Советские методы обучения в лагерях нравились не всем. Пэтрик Рикеттс, учившийся в Кашито и в Маланже, говорил, что в лагерях было очень тяжело и психологически и физически. Вспоминал, что советские специалисты относились к своим подопечным по-разному, но вообще их отношение было суровым. «Один был особенно жесток, – говорил Рикеттс. – Я его ненавидел. Думал: кто ты такой, чтобы мне указывать? Мало я повидал белых расистов?» Позже он решил, однако, что жесткость была методом, необходимой частью подготовки [686] .

Но большинство ветеранов Умконто вспоминает своих советских наставников очень тепло. Вот что писал о В. Ф. Ширяеве Джеймс Нгкулу: «Товарищ Иван был настолько вовлечен в дела АНК на всех уровнях, что стал просто одним из нас… Руководство, особенно Мзваи Пилисо и Революционный Совет, обсуждало с ним военные и стратегические дела, и постепенно мы все оценили его знания и то уважение, которое он заслужил у руководства АНК. Когда встречи Регионального комиссариата проводились в Луанде, мы обязательно договаривались встретиться с ним вечером после заседаний и наслаждались его гостеприимством. Конечно, было много напряженных политических дискуссий, ничем не сдерживаемых, поскольку товарищ Иван глубоко знал АНК и другие освободительные движения в Африке. Он также служил во Вьетнаме и Лаосе и мог поделиться с нами своим ценным опытом. Товарищ Иван обучал многих товарищей военно-боевой работе, особенно тех, кто срочно нужен был для других заданий организации…» [687]

Знаком их глубокой благодарности стало то, что в 2011 г. Ширяев, вслед за Шубиным и Солодовниковым, был награжден орденом Соратников О. Р. Тамбо.

Операции Умконто

Помощь СССР Умконто не ограничивалась подготовкой его кадров и влиянием советской военной доктрины. Советские специалисты и различные советские структуры в разной степени участвовали в планировании, организации и проведении многих наиболее серьезных операций Умконто. Начало этому сотрудничеству положило обсуждение одной из первых операций Умконто – операции «Майибуйе», планировавшейся в начале 1960-х годов на принадлежавшей ЮАКП ферме Лилиeслиф. Документы, найденные полицией во время рейда на ферму, свидетельствовали, кроме всего прочего, о том, что авторы плана операции – «Плана М» – рассчитывали на военную помощь из-за рубежа [688] , и о том, что чешское, советское и китайское правительства обещали им такую помощь оказать [689] . Однако ясности в вопросе о том, что именно было обещано им в Москве, нет. С. Томас писал, что во время своего пребывания в СССР Голдрейх просил советских товарищей о непосредственном вмешательстве СССР в Южной Африке, но что на это советское руководство ответило отказом [690] .

О степени участия советских военных и политических структур в каждой конкретной операции судить трудно, так как сведения эти остаются закрытыми.