Россия и Южная Африка: три века связей

«Весьма далеки от романтических небылиц, от рассказов о скрытых кладах и древних таинственных культурных народов, о львиных и буйволовых охотах и о борьбе с дикарями, все ради удовлетворения пресыщенных и притупившихся вкусов лондонской публики, хотя, впрочем, в этих рассказах до некоторой степени и отражается духовный мир английских искателей приключений и золота, — весьма далеки от них произведения английской писательницы Оливы Шрейнер.

<…> Разумеется, Шрейнер стоит лишь у порога долгого пути: яркое свидетельство этого — новое произведение даровитой писательницы “Рядовой Петр Холькет”, обратившее внимание лучших органов заграничной печати, — не только английской, но французской и немецкой. В развитии писательницы заметен значительный прогресс. Если сравнить первые ее труды с последними, то нельзя не заметить большого шага вперед не только в стиле и композиции, но и в идейном содержании. От отчаяния, проникающего ее первый роман, Шрейнер перешла к серьезной, исполненной доверия надежде, к вполне зрелому миросозерцанию» [276].

Конечно, в пору бурской войны ажиотаж вокруг этой книги имел и нездоровый привкус англофобии. Но сама повесть появилась раньше, была написана еще до войны, не из конъюнктурных соображений, и потому выдержала испытание временем. В России ее издавали и в 1908 г., когда характер англо-русских отношений изменился в лучшую сторону. Да и тогда, на рубеже XIX и XX веков, при очередном всплеске антибританских чувств в русском обществе, в этой повести видели не только осуждение Англии, но и общечеловеческое — призыв к гуманности.

Хорошо были известны в России и рассказы Оливии Шрейнер. Они публиковались не только в столичной, но и в провинциальной печати. В газете «Нижегородский листок» рассказ «Охотник» появился в 1898 г. [277] А 26 февраля следующего года Максим Горький напечатал ее рассказы-аллегории: «Дары жизни», «Тайна художника», «Три сновидения в пустыне». Горький дал им чрезвычайно высокую оценку.

«Оливии Шрейнер превосходно удается объединить в ее аллегориях крупное идейное содержание с художественным изложением. Простота и ясность — вот первое, внешнее достоинство ее маленьких рассказов; бодрость настроения и глубокая вера в силу человеческого духа, — вот внутреннее значение ее аллегорий» [278].

Другие оценки в русской печати были не менее высокими.