Россия и Китай: 300 лет на грани войны

Судьба оставшегося в Илийском крае местного населения, равно как и судьба некитайского населения Синьцзяна в целом, не могла не заботить российское правительство и после вывода русских войск. Тем более что в этот стратегически важный регион все активнее и активнее проникали подданные Британской империи.

В соответствии с положениями Санкт-Петербургского договора в ряде городов Синьцзяна были учреждены российские консульства, нередкими были и визиты на его территорию чиновников различных рангов. Так, в 1885 году там появился чиновник для особых поручений при Туркестанском генерал-губернаторе поручик Бронислав Громбчевский, а двумя годами позже эту область Китая в связи с подозрениями на эпидемию чумы посетил врач Сибирского военного округа Н.Л. Зеланд.

Их путевые заметки довольно ярко характеризуют жизнь Синьцзяна и характер отношений между китайцами и коренным населением Синьцзяна: «Китайцы не дают себе ни малейшего труда ознакомиться с языком своих подданных сартов (узбеков), и чиновники принципиально считают такое знакомство унижением… Большую долю вины в частых восстаниях и беспорядках несут сами китайцы, которые не стараются вникать в нужды народа и, наоборот, доводят его до недовольства»^{187}. Причин для последнего было вполне достаточно. Первой из них было крайне тяжелое материальное положение как крестьян, так и жителей городов, материальное положение которых, по мнению Зеланда, находилось если не в упадке, то в глубоком застое.

Сами же коренные жители Синьцзяна, по мнению путешественника, имели немало положительных качеств, главными из них он считал исключительное трудолюбие, терпение и честность.

Наибольшее количество упреков у российских военных специалистов вызывали китайские войска. О порядках, царивших в них, Зеланд писал: «Присмотревшись в течение почти четырехмесячного пребывания в Кашгарии к китайским порядкам, я вынес убеждение, что китайские начальники частей преднамеренно увеличивают разницу между списочным и наличным составом, а излишне полученное от казны содержание поступает в карманы командиров»^{188}. С этой оценкой полностью соглашался Б. Громбчевский: «В войсках высшие чины наживаются за счет низших. Начальник лянзы, например, получает деньги на содержание своей команды, поэтому на бумаге всегда числится на треть или вдвое больше, чем состоит налицо, а содержание фиктивной части идет в его карман. Зачастую солдатам не выдается и того, что уже выслужено. Отсюда распущенность войск, на которую начальники смотрят сквозь пальцы»^{189}.

Распущенность китайских войск происходила во многом от того, что само материальное положение солдат заставляло их заниматься мелочной торговлей и даже грабежами, от которых страдали местные торговцы. Солдаты выпрашивали понравившиеся им товары, а в случае отказа жестоко избивали своих «обидчиков».

Весьма любопытно и описание внешнего вида китайского воинства: «Офицеры и солдаты одеты бабами… по атрибутам нельзя было узнать их профессию. На голове имелись синие платки, повязанные наподобие того, как это водится у наших женщин из простонародья. Сзади спускалась коса».

Боеспособность китайских войск оба автора оценивали крайне низко, откровенную усмешку Громбчевского вызвалр то, что в кавалерии используются не только лошади, но и лошаки и ослы. Крайнее удивлен был поручик и тем, что оружие в частях китайской армии практически не чистится и даже перед парадом все внимание уделяется только поддержанию внешнего блеска. Боевые стрельбы проводились всего один раз в год, а строевые учения в одной из лянз Громбчевский назвал «танцем клоунов»: «Все движения производились под команду голосом стройно и однообразно. При этом, нанося удар, вся шеренга уморительно подпрыгивала, а защищающаяся приседала. Все это напоминало скорее танец клоунов в цирке, а не обучение войск»^{190}.

В целом, по мнению русских дипломатических чиновников и военных специалистов, власть Китая в Синьцзяне была весьма непрочной, и в провинции ощущалось сильное тяготение к России. Для местного некитайского населения именно Россия была и долгие годы оставалась «землей обетованной», символом справедливости и спокойной жизни.

ГЛАВА 5. РУССКИЕ ВОЕННЫЕ СОВЕТНИКИ В КИТАЕ В КОНЦЕ XIX В.

Вопрос о военных советниках для Китая

К концу XIX в. Китай являлся объектом ожесточенной колониальной политики западных держав. Политическая слабость, разложение правящих элит, экономическая отсталость, культурно-духовная деградация происходили на фоне активного внедрения Запада в древнюю страну. Попытки каких-то реформ в Китае сталкивались с таким количеством проблем, что неизбежно обрекались на неудачу.