Россия и Китай. Дружили, воевали, что теперь?

«Мы с радостью видим, что ныне соперничество всех ученых становится живой реальностью. Люди стали активнее мыслить, высказывать то, что они думают, обмениваться взглядами, безбоязненно искать, смело творить. Создалась прекрасная обстановка всеобщего оживления. У интеллигенции никогда еще не было так легко на душе».

С этим «старики» не смирились. Дэн Сяопину докладывали, что генеральный секретарь противопоставляет себя его политике. Дэн сделал ему замечание, сказав, что генсек недооценивает необходимость борьбы с «буржуазным либерализмом».

В жизни страны стали заметны студенты, которые требовали обновления и демократии. С декабря 1986 года во многих высших учебных заведениях Китая проходили студенческие демонстрации, распространялись листовки. Студенты требовали политических свобод. Дэн Сяопин осудил митингующих.

30 декабря он провел совещание, сказал:

— Студенческие демонстрации — не случайность. Это результат потери контроля над буржуазной либерализацией.

Иначе говоря, возложил всю ответственность на Ху Яобана.

4 января 1987 года состоялось новое совещание у Дэна. Он показал высшим руководителям страны заявление Ху об отставке. 10 января устроили разбор его «ошибок». Ху очень волновался, у него на глаза навернулись слезы. 16 января провели расширенное заседание политбюро. Вывод: Ху Яобан слишком радикален в экономических реформах и слишком либерален к антипартийным выступлениям.

Его сменил Чжао Цзыян. Он стал генеральным секретарем в 68 лет — остальные члены высшего партийного руководства были много старше. Они согласились с его кандидатурой, полагая, что он сосредоточится на экономике. Однако новый генсек сразу обозначил свою позицию по всем принципиальным вопросам. Заявил, что «борьба с буржуазной либерализацией не должна препятствовать развитию производительных сил, реформ, открытости и творческой работе интеллигенции».

Чжао Цзыян сделал карьеру в провинции Гуандун. Потерял работу во время «культурной революции». Его отправили на перевоспитание — работать на заводе.

Однажды ночью в апреле 1971 года раздался стук в дверь. Выяснилось, что ему велено срочно ехать в город. Его отправили на мотоцикле, другого транспорта предоставить не смогли. А в аэропорту его ждал самолет, чтобы доставить в Пекин. Здесь его поселили в хорошем отеле. Он не спал всю ночь, теряясь в догадках. Утром его доставили к главе правительства Чжоу Эньлаю:

— Центральный Комитет принял решение отправить вас на важную партийную работу во Внутренней Монголии.

В 1975 году он уже руководил провинцией Сычуань, где сумел поправить дела на селе. Чжан пришел к выводу, что привычные методы управления экономикой не работают: у людей нет стимула хорошо трудиться, поэтому мало чего удается достичь. С 1952 по 1980 год промышленность выросла в восемь раз, валовый внутренний продукт в четыре раза, а уровень потребления всего лишь удвоился…..

«Я задумался, — вспоминал Чжао, — как сделать так, чтобы китайский народ получал конкретные результаты от своего труда?»

Чжао был волевым человеком. Он пристрастился к сигаретам в юные годы, но нашел в себе силы бросить курить накануне назначения премьер–министром. Но не отказался от выпивки. В компании легко выпивал шесть порций крепкой водки маотай.

На Чжао произвело сильное впечатление увиденное за границей — в 1979 году он побывал в Греции, Швейцарии, Франции и Англии, поразился уровню сельского хозяйства и процветанию крестьян. Чжао увидел, что нет нужды в огромных хозяйствах. Большие урожаи собирают на семейных фермах. И тогда в Китае стали поощрять семейный подряд.

На него сильно повлияла доложенная ему история. В одной из провинций крестьянам запрещали выращивать арахис, приносивший высокие урожаи, и заставляли сеять кукурузу, которая плохо росла. Чжао понял, что пора вообще перестать командовать крестьянами: пусть выращивают то, что приносит большой доход. Это быстро принесло успех. Отказ от народных коммун, созданных Мао, освободил китайских крестьян. Энергия деревни казалась фантастической. К тому же с 1979 года несколько лет подряд в стране были очень хорошие урожаи. Никто не ожидал такого рывка!

Такие же перемены Чжао произвел в промышленности. В годы маоистского социализма если предприятия что–то зарабатывали, у них это отбирали. Если работали в убыток, не наказывали…

«Наша стратегия развития индустрии, — рассказывал Чжао, — была основана на пословице: «Не начинай готовить, пока нет риса». Это означало, что в любой отрасли надо начинать с самой основы. Сначала разведать полезные ископаемые, затем наладить их добычу, проложить дорогу, и только потом строить сталеплавильный завод… Получалось невероятно затратное производство. Мы стали покупать дешевую руду в Канаде и Австралии, выплавляли сталь в прибрежных провинциях и экспортировали ее. А прибыль вкладывали в развитие индустрии! Наше огромное преимущество состояло в дешевой рабочей силе, что позволяло нам конкурировать на мировом рынке».