Россия и Китай в XX веке: граница

А. Н. Косыгин не побывал в Пекине. В мире в то время вообще считалось, что СССР и КНР находятся в состоянии пограничной войны. Действительно, до этой встречи на протяжении нескольких месяцев, начиная с марта 1969 г., на различных участках границы гремели выстрелы, гибли люди. В СССР население испытало шок: оказалось, что Мао Цзэдун и его армия, его партия и государство были способны применить оружие, стрелять, вести войну против своего северного соседа, и общность социалистических и коммунистических воззрений и лозунгов обеих правивших в той и в другой стране коммунистических партий не была тому помехой. До минимума были свернуты и дипломатические отношения. В посольствах не было послов, остались только временные поверенные в делах. В советском посольстве в Пекине не было ни женщин, ни детей, дипломатический и технический состав был сокращен до минимума. И в целом отношения на уровне дипломатов были до предела враждебными, леденящими, а на границе неоднократно возникали бои.

Встреча А. Н. Косыгина и Чжоу Эньлая давала пусть небольшую, но надежду, перспективу выхода из создавшегося положения, а в дальнейшем и постепенной, пусть частичной и медленной, но нормализации двусторонних межгосударственных отношений. С точки зрения советской стороны в особенности, главным в то время было добиться прекращения огня и закрепления такого положения, при котором военные действия на границе не велись бы.

При беседе А. Н. Косыгина и Чжоу Эньлая присутствовал временный поверенный в делах СССР в КНР Алексей Иванович Елизаветин. Он, насколько это ему удалось, подробно записал содержание беседы. А. И. Елизаветин сделал это для себя; официальную запись беседы оформили работники ЦК КПСС, прилетавшие в Пекин вместе с А. Н. Косыгиным (кстати сказать, А. Н. Косыгина не сопровождал никто из сотрудников МИД СССР из Москвы). В дальнейшем А. И. Елизаветин обнаружил, что существуют расхождения между тем, что, судя по его записи, говорилось в беседе, и тем, что содержалось в официальной записи.

По собственному опыту, будучи участником встречи А. Н. Косыгина с Мао Цзэдуном в 1965 г., я могу попутно сказать, что А. Н. Косыгин, по-видимому, предпочитал, чтобы его беседы с китайскими руководителями не стенографировались профессиональными стенографистками. Думаю также, что Елизаветин постарался максимально подробно записать содержание этой беседы, хотя, возможно, ему не удалось сделать это с совершенной точностью. Во всяком случае, полагаю, что привести здесь записи А. И. Елизаветина совершенно необходимо. Он представил их в Институт Дальнего Востока в Москве, а затем они были напечатаны в журнале «Проблемы Дальнего Востока»[125]. Итак, вот что записал А. И. Елизаветин: