Россия и Ливония в конце XV века: Истоки конфликта

Заслуги Вольтера фон Плеттенберга были оценены потомками. Бюст магистра работы Людвига фон Шванталера помещен внутри «Вальгаллы», грандиозного памятника, посвященного славе немецкого народа и его выдающимся представителям, который находится посреди Дуная на острове близ Регенсбурга. А на южной оконечности Африки существует мыс Плеттенберга, названный так колонистами, прибывшими с берегов Балтики, для которых имя 41-го магистра Ливонского ордена являлось символом их далекой родины.

Часть II Война или мир?

Глава 1 Русско-ливонские отношения в 70–80 х гг. XV в.

Отношения Ливонии с Псковской и Новгородской вечевыми республиками нельзя назвать простыми — случалось всякое, но за длительный срок они устоялись и приобрели настолько законченные формы, что даже конфликты развивались упорядоченно и предсказуемо. Кризисы вне зависимости от причин сопровождались арестом иноземных купцов в русских и ливонских городах, затем прекращалась торговля, иногда следовала «малая война», после чего стороны спешили начать переговоры с подписанием очередного договора и возобновлением торговых отношений.

Подобное легко понять, если принять во внимание, что благодаря своему расположению на стыке православного и католического культурно-исторических пространств Ливония, Псков и Новгород образовывали единство. В его пределах ходом исторического развития сформировались условия для осуществления их продуктивного контакта: знание языка, обычаев, законов друг друга, взаимный интерес к торгово-предпринимательской деятельности, деловые и дружеские отношения, традиция заключения договоров, которые служили регуляторами не только экономических и политических, но и повседневно-бытовых отношений. И вот эта система начала рушиться. Политика собирания русских земель Ивана III обернулась для Ливонии территориальной близостью с Московским государством, для жителей Ливонии — опасной. Их пугали не столько размеры Московии, которые они вряд ли представляли, сколько ее непонятность и непредсказуемость. На протяжении длительного времени контакты ливонцев с «низовыми» русскими землями осуществлялись при посредничестве Новгорода и Пскова, и ливонцам не собирали сведения о московитах и не налаживали прямых отношений. Да и сделать это при обычае «гость да не торгует с гостем», который действовал как в ливонских городах, так и в Новгороде со Псковом, было затруднительно.

Информация о Московии попадала к ливонцам почти всегда через новгородцев и псковичей, которые с усилением их зависимости от великого князя имели основания поминать ее нелестным словом. Сведения о Москве и ее государе ливонцы получали также во время поездок в Литву, но услышанное там тоже не успокаивало их. Иван III заявил о претензиях на владения великих князей Литовских с русским православным населением, объявив их своей отчиной. Эти поползновения вызвали неприятие в правящих кругах Литвы и волну настороженных слухов среди простолюдинов. «Отъезды» на московскую службу литовской знати русского происхождения и переход их родовых земель «под руку» великого князя Московского утверждали и жителей Ливонии в обоснованности страхов.

Надвигавшаяся угроза заставила магистра Иоганна Вольтуса фон Херзе в начале 70-х гг. XV в. создавать антимосковскую коалицию с Польшей и Великим Новгородом. Сближению магистра с Новгородом содействовало обоюдное стремление воспрепятствовать окончательному подчинению республики Ивану III, но эти усилия оказались бесплодными. Проект союза не был продуман, возник спонтанно и страдал авантюризмом[390], что объясняется отсутствием у Ливонии и Новгорода опыта заключения военно-политических союзов и проведения совместных боевых операций. Во время похода Ивана III на Новгород в 1471 г. магистр Вольтус планировал военные действия на Псковщине, однако Шелонского разгрома предотвратить не сумел.

Отстранение и арест магистра Вольтуса изменили внешнеполитический курс орденского государства. Новый магистр Берндт фон дер Борх в кратчайшие сроки нормализовал отношения с Иваном III, которому не хотелось портить их в то время, когда оставалась нерешенной судьба Новгорода и был неясен исход его соперничества с Литвой. Дружеский нейтралитет Ливонии обеспечивал изоляцию его основных противников и давал возможность развивать дипломатические сношения с государствами Западной Европы. Маршрут от Новгорода и Пскова через ливонские земли в портовые города Германии позволял великокняжеским послам миновать опасные для них владения Ягеллонов. Именно через Ревель, Нарву и Псков осенью 1472 г. из Рима в Москву проследовала нареченная супруга Ивана III Софья Палеолог со свитой, что свидетельствовало о стабильности московско-ливонских отношений начала 70-х гг. XV в.