Россия и мусульманский мир № 8 / 2014

И. Егорова. Мы упустили еще один важный момент. Сегодня в нашей стране идеологический курс направляет один человек. Это Президент. Именно он, исходя из политических соображений, предлагает общественному сознанию новые идеи, а идеологизаторы мгновенно начинают «вести разработку» этих лозунгов. Так ли должен функционировать идеологический процесс? Источником новых идей выступает социальная практика. Именно она формирует ценностные и практические установки общества. Идеология, на мой взгляд, прорастает снизу. Мы же постоянно твердим о том, что нам следует изобрести идеологию, придумать ее, оформить надлежащим образом и внести в политический обиход. При этом мы постоянно тревожим общественное сознание угрозой хаоса, идеологическим вакуумом. Совсем как строчка в предновогодних стихах Евгения Евтушенко:

Зло и во власти, служащей лишь власти,
Но и в безвластье хаоса толпы.

П. Гуревич. В мире глобалистской гонки, потребительского умопомрачения обращение к традиции не лишено смысла. Обращение к консервативным ценностям – характерная примета времени. В этом контексте провозглашение консервативного курса может принести пользу стране. Однако надо помнить, что в спектре идеологических течений это всего лишь одно из направлений мысли. Во многих странах это течение отлично справляется со своей функцией – критикой господствующего либерализма. Однако сам поворот к консерватизму в нашей стране опасен. Он может привести и к реваншизму авторитарной идеологии.

Л. Буева. Об этом, вообще говоря, напоминает книга Теодора Адорно «Жаргон подлинности. О немецкой идеологии», которая недавно вышла на русском языке. Философ напоминает, что идеология, незаметно для общества, формирует особый язык, который не имеет содержания, но создает его иллюзию. Этот жаргон подлинности максимально отвечает целям подчинения власти. Диктат идеологии проникает в образование, становится кодом избранности. Демонстрируя переполняющее его глубокое душевное волнение, этот язык предельно стандартизирован. Сведущему в жаргоне, подчеркивает Адорно, необязательно говорить про то, что он думает. Необязательно даже и думать. Жаргон берет это на себя и обесценивает мысль.

И. Егорова. Поразительная вещь – идеология. Ее восхваляли и проклинали, творили и уничтожали, призывали на помощь и называли пустой забавой. Но она все равно существует – «пресволочнейшая штуковина». В чем же ее притягательность и неотменимость? Идеология связана с антропологической природой человека. Она обусловлена потребностью человека мыслить, оценивать, создавать картины мира. Но эту обязанность выполняет наука. В.И. Ленин утверждал, что марксизм создал научную идеологию. Однако научность этого корпуса идей оказалась сомнительной. П. Рикер считал, что фактически никогда социальная теория не достигала уровня научности, который позволил бы ей выстроить дистанцию между наукой и идеологией. Наука стремится открыть тайны мира, идеология предполагает неизбежное сокрытие реальности. Тогда почему нельзя с помощью науки окончательно разоблачить идеологию?

Л. Буева. И все-таки критика идеологии не должна обесценивать тех усилий, которые сегодня направлены на целостность государства, на создание нормального общественного сознания, четкости политического курса. Современный мир гораздо сложнее, чем это было 100 лет. Сегодня политику действительно приходится все чаще соотноситься с политической конъюнктурой, реагировать на массово-психологические процессы. Идеи должны помогать власти, идеологи вооружать ее.