Россия и современный мир №3 / 2016

Представляется, что только перечисленных неиспользуемых резервов пополнения казны, а также примеров непродуктивного отвлечения бюджетных средств и потакания выведению материальных ресурсов за рубеж более чем достаточно для того, чтобы решительно не согласиться с выдаваемым за аксиому утверждением о «нехватке» бюджетных средств. И, соответственно, с теми затрагивающими социальную сферу мерами, которые, основываясь на этой «аксиоме», подаются как неизбежные.

Таким образом, сложившийся в России уровень избыточного неравенства является, с одной стороны, тормозом экономического роста, а с другой – мотором депопуляции. При этом даже в случае экономического роста, но без снижения дифференциации доходов, принципиально решить проблему избыточного неравенства и порождаемых им негативных эффектов невозможно. Соответственно, никаких иных способов снижения избыточного неравенства и масштабов бедности до нормальных величин, кроме хорошо известных механизмов перераспределения доходов (прогрессивного налогообложения доходов, имущества, средств от наследования и дарения и пр.), не существует.

Прямое или опосредованное сокращение социальных расходов или, как минимум, их консервация на низком уровне отнюдь не является адекватным ответом на кризис. Следование подобной парадигме – не заблуждение, а идеологическая установка. Очевидность этого вывода подтверждается уже тем, что тезис о негативном влиянии социальных расходов на экономический рост неоднократно опровергнут, причем как авторитетными международными исследованиями, так и различными заслуживающими доверия рейтингами, в топ-листе которых обязательно присутствует «великолепная скандинавская четверка» (более полувека реализующая наиболее затратную универсальную модель социального государства). Более того, можно говорить об искусственном характере бюджетного дефицита: без каких-либо объективных причин в России не используется широкий арсенал методов, позволяющий мобилизовать в государственный бюджет существенный объем финансовых ресурсов, не применяются хорошо известные за рубежом меры, пресекающие отток капитала или непродуктивное использование имеющихся средств и активов. Все это приводит к выводу: в современной России отсутствуют условия, которые вынуждали бы политико-экономическую элиту считаться с интересами других социальных групп и не позволяли бы ей преодолевать экономический кризис исключительно за счет населения.

Литература

1. Милль Дж.Ст. Основы политической экономии. Т. 1–3. – М., 1980–81.

2. Шевяков А.Ю., Кирута А.Я. Неравенство, экономический рост и демография: Неисследованные взаимосвязи. – М., 2009.

3. Canto V., Jones D. and Laffer A. Tax rates, factor employment, market productivity and welfare / Canto V., Jones D. and Laffer A. (eds.) Foundation of Supply-side Economics. – N.Y.; Academic Books, 1983.

4. Kell M. Top Rate Tax Cuts, Incentives and Revenue // Economic Review, 1988, September.

5. Mishra R. The Welfare State in Crisis. – Brighton, 1984.

6. Rothstein B. Just Institutions Matter: The Moral and Political Logic of the Universal Welfare State. – Cambridge, 1998.

7. Social policy in Western Europe and the USA, 1950–80: An assessment / Ed. by Girod R. et al. – Basingstoke; L., 1985.

8. Taylor-Gooby P. Social change, social welfare and social science. – N.Y., L., 1995.

Модернизация экономики России: В поисках субъекта

Д.В. Мельник

Мельник Денис Валерьевич – кандидат экономических наук, доцент Высшей школы экономики, старший научный сотрудник ИЭ РАН.

Современность и «рынок будущего»

Оценивая развитие России последних пяти лет, можно утверждать, что проявления гражданского протеста по итогам прошедших в декабре 2011 г. парламентских выборов обозначили начало трансформации политико-экономической модели страны. Эти протесты нельзя объяснять исключительно социально-психологическими факторами, о которых много говорилось за прошедшую пятилетку – «раздражением горожан», недовольством «креативного класса», соответствующей реакцией власти и пр. Дело в исчерпании потенциала инерционной модели развития, основывающейся преимущественно на ресурсах, инфраструктуре и институтах еще советской эпохи. Уже ощутимое и неизбежное в дальнейшем сокращение экономических дивидендов от стабилизации для большинства населения все быстрее обесценивает дивиденды политические, извлекаемые из укрощения (действительного или кажущегося) стихии «лихих 90-х».

Всплеск спроса на будущее – вот что лежало в основе политических процессов 2011–2012 гг. В настоящее время этот спрос в значительной степени отложен и не оказывает влияние на то, что принято называть «повесткой дня». Однако в будущем он может превратиться в значимый фактор.