Россия. История успеха. Перед потопом

6 августа 1905 г. были обнародованы сразу три акта: Манифест об учреждении Государственной думы, Закон об учреждении Государственной думы и Положение о выборах в Государственную думу. Манифест состоял из осторожных, тщательно выверенных выражений: «Ныне настало время призвать выборных людей от всей земли Русской к постоянному и деятельному участию в составлении законов, включив для сего в состав высших государственных учреждений особое законосовещательное установление, коему предоставляются предварительная разработка и обсуждение законодательных предложений и рассмотрение росписи государственных доходов и расходов». После обсуждения законопроектов, бюджета и отчетов государственного контроля проектируемая Дума передавала бы свои заключения в Государственный совет; оттуда законопроекты (не отклоненные двумя третями Думы и Совета) представлялись бы на «Высочайшее благовоззрение».

В 1860-е гг. такое законосовещательное собрание было бы в самый раз, но на дворе стоял новый век. Дальновидные люди сразу объявили, что «булыгинская Дума» (к ней с порога прилипло это название) – мертворожденное дитя. И были правы. Пока шла подготовка к выборам, в стране началась (6 октября) забастовка железнодорожников, вскоре она переросла в события, известные в литературе под названием Октябрьской всероссийской политической стачки. Вскоре от Вислы до Тихого океана бастовало, если советские историки не преувеличивали слишком сильно, до двух миллионов человек, вся страна буквально встала – не только железные дороги, но и заводы, фабрики, шахты, учебные заведения.

И вот 17 октября 1905 г., в самый разгар стачки, Николай II подписывает новый Манифест, озаглавленный «Об усовершенствовании государственного порядка». В нем говорилось о «непреклонной воле» монарха «даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на основах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов». Государственной думе придавались законодательные полномочия: Манифест провозглашал, что «ни один закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной думы». На Думу возлагался, кроме того, «надзор за закономерностью действий» исполнительной власти. Манифест, который невозможно читать без волнения, завершался призывом «ко всем верным сынам Отчизны помочь прекращению неслыханной смуты… напрячь все силы к восстановлению тишины и мира на родной земле».

Часть пятая Конституционная монархия

Глава тринадцатая Удача улыбнулась?

1. Пожар погашен «встречным палом»

Это был очень смелый шаг. Надо ясно представлять себе, на каком распутье тогда стояла Россия и какую ответственность император брал на себя в этот миг. Очень многие склоняли его к прямо противоположному решению – введению неограниченной военной диктатуры, но Николай II поступил иначе: он погасил революционный пожар 1905 г. «встречным палом». Страна повернула на путь коренного политического переустройства.

Основная часть общества восприняла Манифест 17 октября как победу всей страны, победу без проигравших, и была готова закрыть глаза на недостатки акта. Было очевидно, что он знаменует собой закат абсолютизма, начало эпохи легальной политической и парламентской деятельности. Не менее очевидно было и то, что за первым шагом обязательно последуют другие. Многие восприняли день 17 октября в качестве судьбоносной даты, которой уготовано поделить историю России на время до Манифеста и после Манифеста. Не зря одной из главных российских политических партий стал (хоть и не сразу) «Союз 17 октября». Манифест открыл путь к консолидации всех здоровых сил России и обеспечил их победу на опаснейшем историческом этапе 1905–1907 гг. В конечном счете именно он удержал тогда страну на краю пропасти. Разумная Россия превозмогла неразумную, маргинальную, бесноватую.