Россия. История успеха. После потопа

Иван Грозный (царствовал в 1547–1584 гг.), наш главный, до Ленина и Сталина, злодей, безвинно умертвил, по подсчетам историка Р. Г. Скрынникова, от 3 до 4 тыс. человек. Скрынников настаивает, что мы имеем дело не с чем иным, как массовым террором, особенно по отношению к новгородцам, и с ним невозможно не согласиться, хотя Иван Грозный – кроткое дитя рядом с Людовиком XI по прозвищу Паук, Ричардом III (которого Шекспир охарактеризовал как «самое мерзкое чудовище тирании»), Генрихом VIII, Филиппом II, Яковом I Стюартом, герцогом Альбой, Чезаре Борджиа, Екатериной Медичи, Карлом Злым (без номера), Карлом V (сыном Хуаны Безумной), Карлом IX (устроившим Варфоломеевскую ночь), Марией Кровавой, лордом-протектором Кромвелем, истребившим ⁵/₆ всех ирландцев[19], и массой других симпатичных европейских персонажей. Хотя на совести Ивана Грозного было неизмеримо меньше людей, чем у его современницы Елизаветы Тюдор[20], и хотя он каялся затем в своем злодействе прилюдно и келейно (европейские монархи такой привычки сроду не имели) и заказывал «Синодики» убиенных, народным сознанием все равно был отринут как окаянный царь, и даже на памятнике «Тысячелетие России» в Новгороде – среди более чем ста фигур, включая какого-нибудь Кейстута, – места ему не нашлось. Не знает история России и таких позорных по жестокости страниц, как истребление в ходе Тридцатилетней войны большинства населения Германии (папе даже пришлось разрешить многоженство для восстановления численности народонаселения).

В своей этической реакции на злодейства в других странах Россия XVII в. действует в духе либеральных стран XX в. В указе царя Алексея Михайловича об отмене торговых привилегий английских купцов в России читаем: «А теперь великому государю нашему ведомо учинилось, что англичане всею землею совершили большое злое дело – государя своего Карлуса короля убили до смерти. За такое злое дело в Московском государстве вам быть не довелось».

Казни, пытки, сдирание кожи как расхожий сюжет живописцев и рисовальщиков; тщательное описание пыточных процедур у писателей; многовековая популярность публичных казней у горожан; музеи пыток как непременная принадлежность множества современных европейских городов – все это западное, не русское[21]. Тот, кто имел несчастье видеть американский фильм «Танцующая в темноте», вряд ли забудет такую подробность: при казни преступника присутствуют его родня, друзья и знакомые. Кажется, они даже получают пригласительные билеты. Их рассаживают поудобнее, чтобы всем было хорошо видно, как умерщвляют их друга и родственника.

Историческая Россия имела иные стандарты допустимого. Даже в пору Смуты смертная казнь не стала, как кто-то может подумать, привычной мерой наказания. Земский собор Первого ополчения 1611 г. запрещает назначать смертную казнь «без земского и всей Земли приговору», т. е. без согласия Земского собора (у нас об этом уже шла речь). После кровавого времени западника Петра I в России на десятилетия исчезает профессия палача. В XIX в. в мирное время на всю огромную Российскую империю, давно подсчитано, в среднем казнили 19 человек в год – отпетых душегубов, а затем и террористов. Для Европы столь низкие показатели были тогда просто непредставимы. Несмотря на неизбежную эрозию религиозного чувства на протяжении XIX в., Россия вплоть до большевистского переворота оставалась страной верующей, неспроста избравшей когда-то своим нравственным идеалом святость.

3. Утопия выбрала не ту страну