Читаем Россия. Какой она могла бы быть. История приобретений и потерь заморских территорий полностью

Россия. Какой она могла бы быть. История приобретений и потерь заморских территорий

Через несколько дней караван судов попал в жестокий шторм. Суда разметало. Когда шторм утих, на поверхности океана остались только два корабля: «Три Святителя» и «Симеон и Анна». «Михаил Архангел» исчез бесследно. Это был первый тяжелый удар, полученный в самом начале экспедиции. Вскоре погода снова испортилась. Свирепое море яростно набрасывалось на утлые суда. Надо было искать убежище. Чтобы перезимовать и весной с новыми силами отправиться дальше, Г.И. Шелихов пристал к острову Беринга. Только в июне 1784 года, почти через год после выхода в плавание «Три Святителя» и «Симеон и Анна» продолжили свой путь. Прошло несколько дней, и их снова ждала неприятность: они вошли в густой туман, где видимость не превышала нескольких футов. В тумане, как в вате, глохли даже звуки. Корабли потеряли связь друг с другом и шли вслепую. Через несколько дней корабль «Три Святителя» вышел из тумана, а второе судно точно кануло в воду. Исчезновение «Симеона и Анны» вновь вселило страх в души моряков. Однако Г.И. Шелихов был непреклонен и отдал приказ следовать на восток. Наконец морякам улыбнулась удача: показались очертания большого острова. Это был остров Уналашка. У входа в бухту дрейфовало потерянное в тумане судно «Симеон и Анна». Все просто не верили своим глазам. Дальнейший путь на восток прошел спокойно.

В начале августа снова показалась земля. Это был остров Кадьяк, открытый в 1763 году русским мореходом Глотовым, — конечная цель экспедиции. Вскоре нашли прекрасную бухту. В ней могли разместиться десятки судов. В честь флагманского судна ее нарекли бухтой Трех Святителей. На острове был хороший строевой лес. Здесь Г.И. Шелихов решил зазимовать и основать свою базу. Застучали топоры, и вскоре добротные избы были готовы. На Кадьяке Шелиховы провели две зимы. Добыча пушного зверя шла полным ходом. Весной 1786 года оба корабля собрались в обратный путь. Их трюмы были набиты пушниной. И уж совсем чудо произошло за несколько дней до отплытия: в гавань вошло третье судно — «погибший» три года тому назад «Архангел Михаил». Его появление было воспринято всеми как доброе предзнаменование. И действительно, обратное плавание прошло без каких-либо приключений. Вместо себя на Аляске Г.И. Шелихов оставил управляющего. От него он требовал не только промышлять пушнину, но и «поступать расселением российских артелей для примирения американцев и прославления Российского государства по изъясненной земле Америке и Калифорнии».

Возвращение Шелиховых в Охотск было сплошным триумфом. К ним пришли богатство и слава. Удачное путешествие придало Г.И. Шелихову решимость добиваться монополии на промыслы на всей Аляске и Алеутских островах. С этой целью он отправился в Иркутск, где через генерал-губернатора хотел получить разрешение правительства продолжить начатое им дело на американском континенте на основе монопольного права. Свои грандиозные планы Г.И. Шелихов изложил в «Записке», содержавшей описание его путешествия на Аляску и Алеутские острова. К «Записке» прилагалась подробная карта плавания.

В Петербурге «Записка» была издана под названием «Российского купца именитого Рыльского гражданина Григория Шелихова первое странствование с 1783 по 1787 год из Охотска по Восточному (Тихому. — Ю. К.) океану к Американским берегам». Замыслы Г.И. Шелихова были воистину грандиозны. Вместо торговли с Китаем через Кяхту, которая была тогда прекращена из-за дипломатических осложнений, он предлагал отправлять суда в китайские порты из Охотска или Камчатки, связав таким образом Сибирь с Китаем, планировал начать торговлю с английской Ост-Индской компанией. Естественно, для всего этого требовалась реальная поддержка правительства.

В 1788 году Г.И. Шелихов и И.Л. Голиков снова отправились в С.-Петербург, где вновь обратились к императрице с просьбой о финансовой поддержке, но главное — о предоставлении им монопольного права деятельности на территории Северной Америки. Увы, и в этот раз убедить Екатерину II им не удалось, однако императрица отметила их труды и наградила обоих золотыми медалями, серебряными шпагами и грамотами.