Россия, которую мы догоняем

Естественно, капитулировать РГТЭУ не собирается. Не те люди. Уже остановлены элементы фальсификации рейтинга. Уже опубликовано официальное заявление, ставящее все точки над всеми «е», и есть ощущение, что ситуация не останется неизвестной г-ну Путину, потому что — это ясно — в ней, как в капле воды, отражается новый тур борьбы элит. То есть — наряду с распространяемыми слухами о «тяжелой болезни и неизбежном уходе Путина» — тенденция к очередному наступлению перегруппировавшихся «медведевских», стремящихся захватить ключевые позиции перед последним и решительным боем за власть. Тут уж хочешь не хочешь, а так или иначе вмешаться придется. Тем паче, что и оскорбленные студенты в массовом порядке поддерживают своих преподавателей, а борьба за умы молодежи — задача из списка самых приоритетных.

В общем, похоже, впереди не легкий бой, но тяжелая битва. Недаром же (это пишет мой юный друг, но его информацию уже подтвердили люди, куда более осведомленные) из министерства образования негласно поступило «компромиссное предложение»: РГТЭУ будет оставлен в покое, если его ректор согласится «уйти по-хорошему», а кадровый состав будет «укреплен» — то есть, доукомплектован «правильно мыслящими» специалистами, разделяющими точку зрения руководства ВШЭ, ИНСОР и прочих либеральных структур, обеспечивающих интересы Запада в российском высшем образовании. И нет тут ничего удивительного, ибо речь идет о предмете куда более весомом, нежели жалкая борьба за землю под зданиями.

Потому что, как ни крути, Сергей Николаевич Бабурин — персона знаковая. Один из немногих все еще оставшихся в российской политике людей «старого времени», до упора боровшийся когда-то за спасение СССР, потом — против захвата власти олигархией, а сейчас, создав на посту ректора единственный научный коллектив России, разрабатывающий программы системной борьбы с коррупцией (чего стоят хотя бы разработки профессора Марата Мусина) — за умы тех, кому руководить страной через 10–15 лет. Он очень мешает многим, и убрать его (если уж по большому счету) значит еще раз показать Urbi et Orbi, что Тьма пришла навсегда.

Далее последует немного специфической геополитики — с уклоном в наркотранзит.

Совсем недавно на сайте «Rosie On The Right» — влиятельной сетевой площадке, используемой правыми республиканцами США для «слива» инсайдерской информации, — появился материал автора, о котором известно только то, что он, занимая значительный пост в DEA (Управление по борьбе с наркотиками США), время от времени дает в Сеть данные о наркотрафике, которые его ведомство считает нужным обнародовать, но не вправе разглашать официально. И практически параллельно с этим один из наиболее известных сайтов Грузии разместил большое интервью широко известного в профессиональных кругах Котэ Шавишвили — бывшего (но из тех бывших, которые бывшими не бывают) высокопоставленного сотрудника спецслужб Грузии, когда-то занимавшегося проблемой наркотрафика, а ныне руководящего информационно-аналитическим центром «Ветеран Альфа».

Оба материала, взаимно дополняя друг друга, посвящены новым тенденциям в развитии транзита наркотиков из Афганистана в Европу и далее. В частности, авторы (явно не сговариваясь) отмечают тот факт, что на сегодняшний день некогда считавшийся самым спокойным «воздушный путь» практически перестал функционировать, в связи с чем «караванщики» перестроились на доставку продукта «европейским» оптовикам сухопутными тропами.

При этом, поскольку традиционные дороги заглохли («Стамбульский коридор» — в связи с гражданской войной в Сирии и разгромом в 2012-м двух ведущих наркокартелей Ирана, а «Памирская тропа» — после масштабных арестов силовиков в Таджикистане), большинство «караванов» движется сейчас «Каспийским путем». То есть через Туркменистан в Россию, Украину и Западную Европу, причем центром переправки, а теперь уже и переработки сырья в дурь стал российский Дагестан. Что логично: там — при общей нищете населения — крохи от многомиллиардных прибылей международных наркокартелей стали едва ли не основной статьей дохода местного населения не только в «закрытых зонах», где государственная власть существует лишь формально, но и на всей территории республики, в связи с чем Махачкала, опасаясь обострений, предпочитает закрывать на происходящее глаза.