Россия, которую мы сохранили

Как мы видели, основой Азиатской системы является способность государственного аппарата проводить команды руководства сверху вниз. Более низкие органы власти обязаны беспрекословно воспринимать распоряжения от более высоких инстанций и передавать их на следующий уровень вниз по Пирамиде. Те же органы контролируют и исполнение своих команд. В большой степени такая структура власти похожа на военную, однако, в отличие от последней, она не регулируется чёткими уставами и законами. Встав на путь подрыва влияния партийного аппарата через создание параллельной выборной властной структуры, Горбачев, тем самым разрушил основу основ функционирования всей системы. Старая партийная пирамида и возникающая новая советская вступили в неизбежную борьбу за влияние, разрушая стройную, налаженную систему, в которой каждый знал, откуда надо получать указания, кому их передавать и перед кем отчитываться. Неопределённость властных отношений возникла даже на самых верхних уровнях власти. Министры, которые раньше всегда утверждались в аппарате ЦК КПСС, которые твёрдо знали, что существует отдел ЦК, курирующий их отрасль и являющийся им высшим судьей во всех жизненных конфликтах, вдруг были вызваны на Верховный Совет для их утверждения в занимаемой должности. Сама необходимость отчитываться перед людьми, которые по всем понятиям советской иерархии находились на гораздо более низких уровнях общества, чем сами министры, уже вносила неоднозначность в систему управления. Кроме того, несколько министров не были утверждены на своих постах, что уже реально ставило вопрос об изменении всей системы власти в советском обществе. Такая же неоднозначность возникала и на более низких уровнях. Если раньше Секретарь обкома, райкома, горкома партии имел неоспоримую власть над председателем соответствующего исполкома Совета, то теперь прошедший через выборы советский лидер мог вполне противостоять давлению партийного аппарата. В главных центрах России — Москве и Ленинграде — и вовсе были выбраны представители зарождающейся демократической оппозиции, открыто отрицающие руководство Коммунистической партии и проводящие независимую политику. До сих пор, вся жизнь общества во всех областях человеческой деятельности определялась «решениями партии», проводимыми через её бюрократическую структуру. Теперь, с возникновением параллельной системы власти, этот способ управления обществом начал давать сбои, приводя ко всё большему беспорядку во всех сферах общественной жизни.

Реформы в экономике вылились в противоречивые законы о хозрасчёте, о государственном предприятии и о кооперации, которые ослабили всегда существовавший абсолютный контроль аппарата над производством и распределением. Руководители государственных предприятий и, особенно, кооператоры получили множество возможностей перевода ранее недоступных безналичных денег в зарплату, раскручивая скрытую инфляцию. Ослабление контроля центра за расходованием средств и материалов, установлением цен на готовую продукцию привело к нарушению связей между предприятиями и нарастающему снижению производства.

Гласность, начавшись с освещения злоупотреблений брежневского периода, расширялась в обе стороны во времени. Постепенно для критики открывались как времена Хрущева, Сталина, Ленина, так и, во всё большей степени, борьба внутри современного руководства. С возникновением параллельных органов власти появились средства информации, вовсе неподвластные партийному контролю. Уже независимо от желаний инициаторов Перестройки, Гласность переросла в Свободу Слова.

При ослаблении тотального контроля за обществом, былое монолитное единство и единогласность стали быстро разрушаться. Параллельно старым общественным организациям, тесно связанным с КПСС и контролируемым ею, таким как комсомол, профсоюзы, ДОСААФ, и т. п., стали возникать так называемые «неформальные объединения» — организации, создающиеся без участия государственного аппарата и совершенно независимые от него. Кроме того, начали вскрываться старые противоречия, десятилетиями подавлявшиеся коммунистическим руководством. Национальные проблемы, социальные противоречия, при отсутствии подавляющей их силы, стали выливаться в разрастающиеся кровавые конфликты и повсеместный рост преступности.

При этом надо помнить, что система законов, созданная при коммунистическом руководстве, никогда не была предназначена для разрешения реальных конфликтов. Единая бюрократическая пирамида заменяла систему действующих законов, судей и адвокатов. Все споры и противоречия разрешались или подавлялись внутри этой системы. Отказ от силовых методов проведения власти в обществе и создание параллельных структур привели к тому, что расшатывание старых механизмов управления шло гораздо быстрее, чем создание новой системы законов, которая могла бы заменить бюрократическую пирамиду в разрешении конфликтов.