Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 3

Удивительно вот что: люди, занимающиеся бизнесом, неспособны спроецировать на общество один из базовых принципов функционирования любой компании или корпорации. Как заметил в книге «Как быть крысой» Й. Сгрийверс, служащие никогда не будут лояльны компании, «существующей лишь для того, чтобы обогатить её владельцев». То же и с обществом. Разве будут ощущать люди не то что лояльность, а просто какую-то связь с властью, которая существует для самообогащения, причём за счёт обеднения основной массы населения? И социальная база у такой власти будет сужаться, чему в немалой степени способствуют процессы социальной дезинтеграции.

Идущие по нарастающей неолиберальные реформы не позволяют сформироваться среднему слою («классу»), размывают социальную середину, разрушают и разлагают нижнюю часть общества; таким образом, идёт разложение не только верхов, но также середины и низов — общее разложение и деморализация социума, чему в немалой степени способствуют телевидение и «жёлтая пресса». Моральный кризис постсоветского общества в 2007 г. выражен более отчётливо, чем, например, в 1997 г. И кризис этот, безусловно, отражает кризис социальный. Похоже, что в ходе и посредством этого кризиса формируется новый тип общества. Какой — пока сказать трудно, есть удачная метафора — «общество либерпанка». В любом случае, сегодня процессы социального распада обгоняют процессы социальной организации. Так уже было в истории России в начале ХХ в., когда большевики сделали нестандартный ход — не стали обуздывать дезорганизацию, оседлали её, довели, ускорив, до логического конца, а потом начали создавать свою организацию. Правда, советский социум строился не в условиях глобализации. Впрочем, и последней вечность вовсе не гарантирована.

VI

Весьма противоречивую картину являют результаты отношений РФ с внешним миром за последние 7–8 лет. С одной стороны, — несколько всплесков антизападной риторики, участие в ШОС, нервирующее часть американского истеблишмента, критика американской агрессии против Ирака, укрепление позиций РФ в Центральной Азии и ряд других изменений. С другой стороны, — сдача баз в Лурдесе и Камрани под малоубедительным предлогом дороговизны их содержания («Челси» стоит дешевле? Можно ли оценивать стратегические интересы в деньгах — разумеется, если такие интересы есть?), появление американских баз в Центральной Азии при «спокойно-понимающем» отношении к этому Путина. Правда, базы были бы размещены в любом случае — РФ никто бы спрашивать не стал, здесь мы, скорее всего, имеем дело с хорошей миной при плохой игре, по крайней мере отчасти. Отчасти — потому что возможно ещё одно соображение: если американцы решили плотно влезть на Ближний Восток и в Центральную Азию и мы ничего не можем этому реально противопоставить, посторонимся — по принципу дзюдо — и позволим им влезть и увязнуть, что ослабит давление на нас. Если соображения были таковы, то в них есть резон. Тем более что коридор внешнеполитических возможностей, имеющийся у Путина благодаря деятельности Горбачёва, Ельцина и шеварднадзевско-козыревской «дипломатии», той «геополитической катастрофе» (выражение В.В. Путина), в организации которой они сыграли огромную роль, крайне узок, — не развернёшься. В такой ситуации надо пользоваться тем, что есть, например, выдавливать американцев из Центральной Азии с помощью Китая. Другой вопрос, не получится ли так, что потом надо будет выдавливать Китай, а делать это будет нечем и не с кем.

И ещё один вопрос по поводу успехов РФ в Центральной Азии: это успехи государства или определённых корпораций, решающих свои проблемы под маскхалатом государства, успехи ЗАО «государство»? Над этим вопросом стоит подумать, оценивая результаты политики РФ в Центральной Азии. Но даже если признать это успехом государства, то общим фоном этого частичного успеха будет общее ослабление позиций РФ в постсоветской зоне по сравнению с 1990-ми годами. Не видно, чтобы у нынешней РФ была какая-то внятная, т. е. стратегически выверенная политика в ближнем зарубежье, очевидные следствия — проблемы с Украиной, Молдавией, Грузией и даже Белоруссией. Ситуация в отношениях с Латвией, Эстонией и Туркменией (при Туркменбаши), где третируют русских, а если говорить о прибалтийских карликах, то вовсю пытаются вытирать ноги и о саму РФ, свидетельствует о примате корпорационных и плутократических интересов по отношению к государственным и национальным, о наличии, помимо внешней политики РФ, внешних политиках корпораций, ведомств, кланов и иных структур (впрочем, то же мы имеем, например, в США).