Читаем Россия на историческом повороте: Мемуары полностью

Те, что проявили инициативу по созданию Совета, получили помещение, о котором просили, — большой зал Бюджетной комиссии и прилегающий к нему кабинет прежнего председателя комиссии. Не прошло и нескольких часов, как небольшая группка людей, имевших солидный опыт организационной и подпольной работы, создали Временный исполнительный комитет Совета. К нему примкнули Гвоздев и несколько его товарищей, только что вышедшие из тюрьмы. Незадолго перед тем из заключения освободился и ветеран Хрусталев-Носарь, прославившийся в качестве председателя Совета в 1905 году и с тех пор преданный полному забвению. Не найдя общего языка с членами нового Совета, он вскоре уехал в провинцию. К вечеру было опубликовано обращение к рабочим всех петроградских заводов и фабрик, призывающее их избрать своих делегатов и немедленно направить их в Думу на заседание Совета.

Здесь не место для подробного рассказа о том, как был создан Совет, однако хотел бы подчеркнуть, что его первый Исполнительный комитет был сформирован не на основе выборов, а просто на основе кооптации. К вечеру его состав, куда первоначально входили социалисты-революционеры и меньшевики, расширился за счет представителей народных социалистов и трудовиков. Большевики в создании Совета никакого участия не приняли и даже отнеслись к нему враждебно, поскольку существование его, видимо, не входило в их планы. Впрочем, ближе к ночи они тоже передумали и в Исполнительный комитет вошли Молотов. Шляпников и еще один или два их представителя.

С появлением большевиков сама сущность Совета как-то неожиданно изменилась. По предложению Молотова было решено, несмотря на протесты меньшевиков и некоторых социалистов-революционеров, обратиться ко всем частям Петроградского гарнизона с предложением направить в Совет своих депутатов. В результате возникла организация рабочих, в которой из трех тысяч членов две трети составляли солдаты и лишь одну тысячу — рабочие.

Размышляя о прошлом, не могу не вспомнить тогдашнего своего ощущения, что результатом внезапного изменения позиции большевиков в отношении Совета явился их успех в создании несоответствия в пользу военных: солдаты в Совете открыли большевикам прямой доступ в казармы и на фронт. И конечно же это также дало большевикам и другим лидерам Совета, таким, как Стеклов, который им симпатизировал, мощное оружие для ведения политической борьбы, особенно в столице, где гарнизон был особенно велик. Весьма знаменательно, что Стеклов настаивал на включении в конституцию Временного правительства пункта, запрещающего вывод из Петрограда тех воинских частей, которые, как считалось, приняли участие в борьба против монархии.

Еще одним важным преимуществом Совета было психологическое воздействие размещения его в Таврическом дворце. В глазах политически неискушенных обывателей из-за непосредственной близости Совета к новому правительству этот институт представлялся им в какой-то мере равнозначным правительству и посему обладавшим властью в пределах всей страны. Более того, весьма условный и сдержанный характер той поддержки, которую оказывал Совет новой власти, неизбежно превращал в глазах рабочих и солдат наше истинно демократическое правительство в подозрительный по своим действиям «буржуазный» орган.

В этом меня окончательно убедила моя официальная поездка в Москву, которую я совершил 7 марта от имени Временного правительства. Когда я встретился с членами Московского Совета рабочих, его председатель заявил мне: «Мы приветствуем вас как заместителя председателя Петроградского Совета рабочих депутатов. Рабочие не желают, чтобы их представители входили в состав нового кабинета. Однако мы знаем, что пока вы являетесь его членом, мы избавлены от предательства. Мы вам доверяем».[99] Такое выражение доверия только к одному члену правительства, а не к кабинету в целом было абсолютно недопустимо и в открытой форме отражало опасность, заключенную в той ограниченной поддержке, которую оказывал Совет новой власти. Из «благожелательной оппозиции» Совет превратился в источник безответственной критики нового правительства, которое он обвинял во всякого рода «буржуазных» грехах.

Не хочу быть односторонним или отрицать положительные аспекты работы, проделанной Советом. Помимо того что Совет добился восстановления дисциплины не только на заводах, но и в военных казармах, он внес огромный вклад в организацию регулярного снабжения Петрограда продовольствием, а также сыграл в высшей степени плодотворную роль в подготовке преобразовательных реформ во всех сферах. Его представители также предприняли попытки, не всегда, правда, успешные, восстановить нормальные отношения между солдатами и офицерами. Как Петроградский, так и Московский Советы направили на фронт многих мужественных и достойных людей, которые действовали в качестве комиссаров в различных фронтовых комитетах.

Перейти на страницу:

Похожие книги

40 градусов в тени
40 градусов в тени

«40 градусов в тени» – автобиографический роман Юрия Гинзбурга.На пике своей карьеры герой, 50-летний доктор технических наук, профессор, специалист в области автомобилей и других самоходных машин, в начале 90-х переезжает из Челябинска в Израиль – своим ходом, на старенькой «Ауди-80», в сопровождении 16-летнего сына и чистопородного добермана. После многочисленных приключений в дороге он добирается до земли обетованной, где и испытывает на себе все «прелести» эмиграции высококвалифицированного интеллигентного человека с неподходящей для страны ассимиляции специальностью. Не желая, подобно многим своим собратьям, смириться с тотальной пролетаризацией советских эмигрантов, он открывает в Израиле ряд проектов, встречается со множеством людей, работает во многих странах Америки, Европы, Азии и Африки, и об этом ему тоже есть что рассказать!Обо всём этом – о жизни и карьере в СССР, о процессе эмиграции, об истинном лице Израиля, отлакированном в книгах отказников, о трансформации идеалов в реальность, о синдроме эмигранта, об особенностях работы в разных странах, о нестандартном и спорном выходе, который в конце концов находит герой романа, – и рассказывает автор своей книге.

Юрий Владимирович Гинзбург , Юрий Гинзбург

Биографии и Мемуары / Документальное