Россия на пороге Нового времени. (Очерки политической истории России первой трети XVI в.)

Подтвердив в августе 1522 г. союзный договор с Польшей [1001], Мухаммед-Гирей решил привести в исполнение уже давно вынашивавшийся им план захвата Астраханского ханства. В декабре того же года крымский хан обрушил свой удар на Астрахань. Поначалу судьба благоволила к нему. Благодаря поддержке ногайского мурзы Агиша «со многими людьми» ему удалось взять Астрахань. Хан Хуссейн бежал из города. Однако Мухаммед-Гирей не исполнил обещания, данного Агишу, — посадить его на Астраханское ханство. Тогда этот мурза, вступив в сговор со своим братом Мамаем, находившимся на крымской службе, с 2 тыс. ногайцев неожиданно нападает на крымцев. Сражение окончилось гибелью самого Мухаммед-Гирея и его сына Богатыра. По некоторым сведениям, погибло также до 130 тыс. крымских воинов. Окрыленные успехом, ногайцы вторглись в Крым и, хотя не взяли ни одного города, опустошили весь полуостров.

Весть о происшедших в Астрахани событиях достигла Москвы в марте 1523 г. [1002]А тем временем еще в декабре 1522 г. в Москву прибыл крымский посол, с которым вернулся и русский посланник В. Г. Наумов [1003]. Содержание переговоров, проходивших в Крыму, неясно, но, очевидно, они носили вполне миролюбивый характер. Их вел «ширин» — представитель дружественного к России рода татарской знати. Да и положение в Крыму было не таково, чтобы обострять отношения с Москвой. С миссией в Крым отправился И. А. Колычев [1004].

После гибели Мухаммед-Гирея в Крыму утвердился на престоле Саадат-Гирей, в отличие от отца вполне дружественный к Турции. Попытка оказать из Крыма дипломатическое давление на Москву теперь не опиралась на реальную военную силу и поэтому не могла быть успешной. К тому же она запоздала. В Москву крымский посол Кудояр Базангозин прибыл в августе 1523 г. Только после возвращения Василия III из Свияжского похода Кудояр получил аудиенцию у великого князя (11 октября) [1005]. Во время приема он сообщил о восшествии на престол Саадат-Гирея. В грамоте нового хана содержалось чисто декларативное требование прислать «запрос» в Крым в сумме 60 тыс. алтын и примириться с Сагиб-Гиреем. В ответ на это к хану послан был с миссией Останя Андреев [1006]. Чувствуя свою силу и слабость Саадата, московское правительство ни на какие уступки Крыму в вопросе о Казани не шло. Василий III твердо заявлял: «Мы сажаем на Казани царей из своих рук. А ныне князи казанские изменили и того царя в Казань взяли без нашего ведома» [1007].

Занятый своими внутренними делами и борьбой с ногайцами, Крым по существу на время выбыл из игры. Это создало благоприятные условия для решения казанского вопроса, который уже давно волновал московское правительство. Казань оказывалась на время в изоляции от своих возможных союзников (Литвы, Крыма, Турции).

Весной 1523 г. в Москву пришла весть, что по распоряжению Сагиб-Гирея в Казани был убит московский посол В. Ю. Поджогин, брат любимца Василия III Шигоны [1008]. Война с Казанью становилась неизбежной. Не рассчитывая на собственные силы, мурзы послали просьбу в Крым «на пособь людей послати», сообщая, что в противном случае они не смогут противостоять русским войскам [1009]. Непрочность положения в самом Крыму не позволила выполнить эту просьбу Сагиб-Гирея. 28 июля московский государь отправился в необычную летнюю поездку по городам и монастырям. Он побывал в Переяславле, Юрьеве, Суздале, пробыл две недели во Владимире [1010]и 23 августа прибыл в Нижний Новгород, откуда должен был начаться Казанский поход. «Для осени поздо» поход самого Василия III был отложен [1011]. Но все-таки «под Казань» с воеводами «в судех» отправился Шигалей, который приводил к присяге «мордву и черемису казаньскую», а также татар. Полем в «казанские места» также была отправлена рать «со многими людьми».

Поход носил характер пробы сил. Конная рать «на Свияге на Отякове поле… многих татар побишя, а иныя в Свияге потопоша». Вернувшись после похода, великокняжеская рать привела с собой «мног плен… черемисской» [1012]. Важнее было то, что но распоряжению Василия III под руководством бояр М. Ю. Захарьина и князя В. В. Шуйского в устье Суры сооружен был деревянный город-крепость, который получил имя великого князя — Васильград (позднее — Васильсурск).

Дерзкий ответный набег казанских мурз на Галич, когда сожжены были посады этого города (17 октября), скорее свидетельствовал о полном бессилии казанцев изменить ход событий, чем о каких-либо успехах их оружия [1013].

Если построенный Иваном III город Иван-город был бастионом на северо-западе страны, то Васильсурск должен был выполнять не столько оборонительные функции, сколько являться плацдармом для наступления на Казань. Великий князь рассчитывал, что «тем-деи городом всю землю Казанскую возмет» [1014]. Позднее план Василия III повторил Иван Грозный, который перед решающим походом на Казань построил опорный пункт на реке Свияге — Свияжск.