Россия на Западе: странные сближения

«Владелец корабля, на котором он прибыл, говорит, что на корабле он часто стоял у руля и вел корабль как опытный моряк. Когда они въезжали в так называемую военную гавань, он плыл один на маленьком корабле одного голландца и спрашивал, как называются находящиеся там города и где находится Кенигсберг. Пока кормщик показывал ему местность, он спросил, не лучше ли видны окрестности с мачты, и когда корабельщик ответил ему утвердительно, то он тотчас же взобрался на мачту».

Какой же прусская столица предстала перед взором молодого царя?

Центром Кенигсберга в течение многих лет был мощный старинный замок Тевтонского ордена, возвышающийся над городом на горе. Он был основан в 1255 году, когда германские рыцари покоряли огнем и мечом прибалтийский народ пруссов. Этих последних – частью убитых, частью ассимилированных – давно уже не было; память о них жила только в названии герцогства Пруссия, которым владели потомки суровых тевтонцев, четыре с половиной века назад осуществивших «натиск на Восток». Завоевание прусских земель балтийскими крестоносцами началось в 1217 году и заняло примерно полвека. Особая веха этой истории – крестовый поход в самбийские земли[4], обьявленный папой римским Иннокентием IV: на его призыв откликнулись благочестивые европейские феодалы, в том числе великий магистр Ордена Поппо фон Остерна и богемский король Оттокар II Пшемысл. Во время нашествия местным жителям пришлось несладко; их поражение было окончательно оформлено постройкой грозного орденского замка на месте старого прусского городища Тувангсте. Замок получил название Кенигсберг, то есть «королевская гора»; если верить хронисту Петру из Дусбурга – в честь победоносного и беспощадного Оттокара. Парадокс заключается в том, что в течение столетий Королевской Горой владели отнюдь не короли. В первый приезд Петра не был королем и ее тогдашний хозяин Фридрих Гогенцоллерн (пока только герцог). Не был, но, безусловно, очень хотел им стать.

У нас нет свидетельств, интересовался ли Петр историей замка и германским завоеванием этих земель. Можно предположить, что события XIII века могли вызвать у пытливого русского государя определенные ассоциации: современником Оттокара был святой благоверный князь Александр Невский, который умерил притязания крестоносцев на земли Новгорода и деяния которого царь хорошо знал. Но даже если Петр и подумал о чем-то подобном, то вряд ли где-то упомянул: с точки зрения исторических параллелей для него гораздо важнее была победа Александра над шведами на Неве, чем над германцами – на Чудском озере. Ведь со Швецией он предполагал воевать, а с наследниками тевтонцев – дружить.

Замок Петр Алексеевич застал вовсе не в его изначальном виде. Когда-то это было в первую очередь военное укрепление; ядром постройки выступал угрюмый четырехэтажный Дом рыцарского собрания – Конвента, где жили и молились местные братья-тевтонцы; здание окружали крепкие стены с башнями и скромные флигели. Однако время не стояло на месте. На смену Средневековью приходила эпоха Возрождения, и новый владетель Пруссии Альбрехт Бранденбург-Ансбахский из рода Гогенцоллернов затеял перестройку мрачной цитадели в ослепительный дворец.

Альбрехт, замечательный человек своего времени, запомнился потомкам как прогрессивный, ловкий политик, успешный преобразователь и покровитель наук. В 1511 году он был избран великим магистром Тевтонского ордена и переехал из Берлина в Кенигсберг, где с 1457 года располагалась столица тевтонцев. Орден между тем пребывал в глубоком кризисе. Язычников вокруг уже давно не наблюдалось, стезя рыцаря более не сулила ни высокого (в средневековых понятиях) служения, ни богатой добычи; утрачивался смысл в самом существовании этой организации. Неудивительно, что о посвящении в братья, сопряженном, ко всему прочему, с обетом безбрачия, мечтало все меньше немецких мужчин. Собственно, и сам Альбрехт вряд ли подался бы в рыцари, но ему не повезло родиться третьим сыном бранденбургского курфюрста, в связи с чем его жизненные перспективы выглядели весьма туманно.

Новый великий магистр пытался ответственно исполнять свои обязанности. Он воевал с Польшей, пытаясь вывести хиреющий орден из-под ее сюзеренитета, установленного после предшествующих болезненных поражений. Успеха лидер не достиг и все больше ощущал внутренний разлад с самим собой.