Россия накануне смутного времени

Возврат к политике репрессий, неизбежный в условиях глубокого конфликта между властями и боярством, живо напомнил современникам опричнину. По словам псковского летописца, Борис, будучи еще «в правителях», начал «боярския великия роды изводити… и род свой вынес и с теми восхоте царьствовати на многие лета». Английский наблюдатель Д. Флетчер, обстоятельно описывая опричные меры Грозного против знати, попутно заметил, что подобные средства доселе используются Годуновыми, которые намерены истребить и унизить все знатнейшее и древнейшее дворянство [249].

Оценивая свидетельство Д. Флетчера, следует иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, миссия Флетчера в Москву потерпела провал и посол мог намеренно чернить правителя и его политику. Во-вторых, английский дипломат писал мемуары, находясь под сильным впечатлением от увиденного в Москве, а он был там в самый разгар гонений на Шуйских и их сторонников и всех событий того времени.

В действительности политика Годунова никогда не была простым повторением политики Ивана IV. Грозный стремился к достижению своих целей с помощью неограниченного насилия. Репрессии Бориса носили сравнительно умеренный характер. Главное же различие заключалось в следующем. Опричная политика не ставила своей задачей удовлетворение интересов дворянства в целом. В опричнине царь Иван опирался исключительно на силы дворянского охранного корпуса, наделенного особыми привилегиями в ущерб прочим феодалам. Борис же придал своей политике более широкую ориентацию. Он попытался найти опору в дворянских массах. Осуществленная им программа социальных мероприятий отвечала коренным интересам феодального сословия в целом.

Глава 6 Уступки дворянству

При анализе социальных мероприятий московского правительства важно учесть экономические тенденции, обнаружившиеся во второй половине XVI в. С точки зрения исследования проблем аграрной истории исключительное значение имеют материалы новгородского происхождения. Сохранился уникальный для XVI в. архив Новгородской приказной избы с разнообразной поместной документацией, включавшей писцовые и дозорные книги, «послушные» грамоты на крестьян, «платежницы» и т. д. Новгородские писцовые книги, охватывая почти целиком весь период с конца XV до 80-х годов XVI в., предоставляют в распоряжение историка массовый материал в виде периодических поземельных описаний одних и тех же местностей. По другим районам России нет столь богатой документации, а сохранившиеся источники относятся преимущественно к монастырским владениям. История поместья имеет важное значение, поскольку в XVI в. поместная форма активно вытесняла все другие виды землевладения. К концу XVI в. поместье, став ведущей формой землевладения, оказывало значительное влияние на развитие экономики в целом.

Новгородская поместная система возникла после конфискации обширного фонда вотчинных владений на территории Новгородской земли. Присоединение Новгорода открыло путь к неслыханному обогащению московских служилых людей, получивших здесь землю на поместном праве. Превращение бывших боярских и прочих вотчин в поместье поначалу означало лишь смену титула земельного собственника. Но в дальнейшем структура и организация новгородского поместья претерпели серьезные перемены [250].

Центральная власть передала дворянам право сбора оброков с новгородских поместных крестьян, но при этом взыскивала подати со всех без исключения пахотных земель поместья. Поместные грамоты начала XVI в. подкрепляли этот порядок следующей формулой: помещику с поместных тяглых наделов (обеж) оброки и прочий «доход весь имати собе, опричь великих князей и обежные дани. А что ис тех обеж… (помещик. — Р. С.) возьмет собе или своим людем обеж на пашню, и ему с тех обеж на крестьянех своих доходов не имати; а что прибавит на крестьян своего доходу, и он в том волен, только б было не пусто, чтоб великих князей дань и посошная служба не залегла; а доспеет пусто, и… (помещику. — Р. С.) платити великих князей и дан, и посошная служба самому» [251].