Россия нэповская

Отсутствие у сельских Советов материальной независимости приводило к тому, что для разрешения почти каждого вопроса он был вынужден обращаться к сходу. Такое положение дел вело порой к подмене сельских Советов сходами. Вопрос о распределении компетенции земельных и сельских сходов в 1920-е годы неоднократно ставился на государственном уровне. В марте 1927 года ВЦИК и СНК РСФСР издали «Положение об общих собраниях (сходах) граждан в сельских поселениях». Был определен круг вопросов, подлежащих рассмотрению общих собраний (сходов) и собраний членов земельного общества. По закону полномочия сельского схода ограничивались обсуждением вопросов государственного и местного значения. В сферу деятельности схода земельного входило решение земельных вопросов. Но на деле не удалось достичь этого разграничения[528]. Советские и партийные органы были весьма обеспокоены сложившимся в деревне положением. Неоднократно раздавались призывы решительным образом покончить с «двоевластием» на селе. На XV съезде ВКП(б) предлагалось законодательным порядком установить такие отношения, чтобы Советы являлись действительным хозяином деревни[529]. В конце 1920-х годов началось активное расширение прав сельских советов, в их ведение переходит ряд важных функций общины. 24 августа 1927 года ЦИК и СНК СССР издали закон о самообложении сельского населения на местные культурно-хозяйственные нужды. Сбор, хранение и расходы средств поручались сельсоветам. И хотя расходование собранных крестьянами средств производилось исключительно на цели, определенные сельским сходом, значение и авторитет сельских советов в хозяйственной жизни села значительно возрос.

15 декабря 1928 года ЦИК СССР утвердил «Общие начала землепользования и землеустройства». На Советы возлагалось общественное руководство работой земельных обществ. Сельсоветы должны были утверждать постановления земельных обществ по вопросам землепользования и землеустройства, составлять списки лиц, которым предоставляется льготный кредит на оплату землеустроительных работ. В случае нарушения обществом законов и распоряжений вышестоящих органов власти или интересов бедноты сельсовет мог приостановить или же отменить его постановление. За обществом оставили право обжалования отмены своего решения в волостном или районном исполкоме Совета в двухнедельный срок[530].

Закон 15 декабря 1928 года менял не только правовой статус общины, но и в корне нарушал вековые традиции уравнительного распределения земли. Статья 8 устанавливала преимущественное право бедняцкого населения на получение лучшей и более удобно расположенной земли. Это обстоятельство свидетельствовало о начале ликвидации общины как хозяйственной организации.

С начала 1925 года начала проводиться линия и на оживление деятельности сельских Советов. Выборная кампания, проходившая осенью 1924 года, обратила на себя внимание фактами массового абсентеизма избирателей (в первую очередь — в деревне). По РСФСР около 70 % всех уездов, где проводились выборы, дали процент участия избирателей менее чем 35 %.

В конце декабря 1924 года Президиум ЦИК СССР постановил отменить результаты выборов и провести повторные перевыборы там, где голосовало менее 35 % избирателей или в случае жалоб граждан на незаконные действия органов, руководивших выборами.

Была утверждена новая инструкция о перевыборах в Советы, создавшая более демократические условия проведения перевыборной кампании. Категорически запрещалось предлагать на избирательных собраниях список кандидатов в Советы, на избирательные комиссии возлагалась обязанность наблюдать за тем, чтобы на избирателей не оказывалось давление.

В январе 1925 года под руководством Калинина было проведено большое совещание с местными работниками по советскому строительству. Параллельно ЦК создал особую комиссию по этому вопросу. Основное внимание уделялось реорганизации и укреплению низового советского аппарата, пересмотру источников финансирования волостных бюджетов и т. д. Эти усилия увенчались определенным успехом: кампания перевыборов в Советы в январе — феврале 1925 года прошла успешно «при большом наплыве избирателей».

Но перевыборы произошли только в одной третьей части СССР, две трети же фактически игнорировали решения высших партийных и советских органов. Уездные партийные организации особенно негативно восприняли линию центра. Так работники Курского укома заявили, что «позиция ЦК в отношении «свободных» выборов и вовлечения беспартийных неправильна, т. к. выполняя директиву ЦК, мы не удержим за собой руководство в Советах»[531]. Похожие мысли высказал член райкома партии в Енисейской губернии: «Почему нужно сдавать позиции? Это не большевистский подход к работе. Не для того мы все завоевали, чтобы сдавать беспартийным»[532].