Россия. Погружение в бездну

В «Политической истории», подготовленной коллективом российских авторов, говорится: «Съезд народных депутатов СССР был распущен, а на переходный период до заключения нового союзного договора между республиками высшим представительным органом власти стал радикально реформированный Верховный Совет СССР; вместо Кабинета министров создавался аморфный и явно безвластный межреспубликанский экономический комитет, большинство союзных министерств ликвидировалось»[1082].

Теперь мы можем сказать: все то, что было сделано Горбачевым, Ельциным и другими республиканскими лидерами после провала ГКЧП, предопределило беловежский сговор в декабре 1991 года. С устранением КПСС и развалом КГБ СССР сломались мощные государственные скрепы, удерживающие целостность и неделимость Советского Союза. «Роспуск Съезда народных депутатов СССР, — справедливо замечает А. И. Лукьянов, — повлек за собой стремительное ослабление союзной власти. Начался обвальный процесс отторжения республик от того политически и экономически единого организма, каким был Советский Союз»[1083].

«Реформирование» Верховного Совета СССР, явившееся, в сущности, его ликвидацией, нанесло смертельный удар центральной законодательной власти. Новый Верховный Совет как переходный законодательный орган «оказался мертворожденным. Собирался он крайне редко, и, когда это случалось, из-за отсутствия кворума он почти никогда ничего не мог решить»[1084]. Замену Кабинета министров СССР на временный межреспубликанский экономический комитет, ликвидацию большинства союзных министерств нельзя истолковать иначе, как упразднение центральной исполнительной власти.

Итак, Центр был разгромлен. Настало время, когда можно было переводить процесс разрушения СССР в период активного распада, что опять-таки было сделано собственноручно Горбачевым. 6 сентября, т. е. на следующий день после роспуска Съезда народных депутатов СССР, за его подписью вышли постановления новоиспеченного Государственного Совета СССР о предоставлении независимости Латвии, Литве и Эстонии. Связь между роспуском Съезда и этим актом для нас несомненна. При наличии Съезда его прохождение было бы весьма проблематичным. Роспуск развязал Горбачеву руки, и он, наконец, выполнил пожелание американского президента Дж. Буша «отсечь, отпустить на волю эти республики»[1085]. Примечательно, что еще 2 сентября, т. е. до упомянутого постановления Государственного Совета, Дж. Буш позвонил руководителям Литвы, Эстонии и Латвии, чтобы «сообщить им о готовности США немедленно установить с ними дипломатические отношения»[1086]. Значит, президент США знал, что в самое ближайшее время последует объявление Горбачевым независимости прибалтийских республик. Но, поступая в соответствии с желанием американцев, Горбачев решительным образом разошелся с Конституцией СССР, по сути растоптал ее.

Предоставление независимости республикам Прибалтики побудило другие республики Союза принять законы, «упрочивающие их суверенитет и делавшие их фактически неподвластными Москве»[1087].

А. И. Лукьянов резонно спрашивает: «Вправе ли был Государственный Совет принимать постановления, фактически закрепляющие выход из СССР трех республик?..» Ответ следующий: «Нет, такими полномочиями Госсовет не обладал. Его акты были в вопиющем противоречии с Конституцией СССР, союзным Законом «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», и наносили тяжелейший удар по интересам сотен тысяч проживающих в Прибалтике людей так называемой «некоренной национальности»[1088]. К этому следует добавить, что данные акты Госсовета оказались в «вопиющем противоречии» с принятым лишь днем назад Постановлением Съезда народных депутатов СССР, который, зная или предчувствуя, куда клонит Горбачев, заявил: «Уважая декларации о суверенитете и акты о независимости, принятые республиками, Съезд подчеркивает, что обретение независимости республиками, решившими отказаться от вхождения в новый Союз, требует проведения их переговоров с СССР для решения всего комплекса вопросов, связанных с отделением…»[1089]