Россия. Погружение в бездну

Несколько иная ситуация складывалась на Съезде народных депутатов СССР. Здесь демократы столкнулись, по злобному выражению Ю. Афанасьева, с «агрессивно-послушным большинством», которое не давало им развернуться как хотелось. Но времени даром они не теряли и быстро сформировали Межрегиональную депутатскую группу (МДГ). «Впервые в советской истории создана легальная парламентская оппозиция», — сказал А. А. Собчак по этому поводу[432]. Группу возглавили А. Д. Сахаров, Б. Н. Ельцин, Г. Х. Попов и Ю. Н. Афанасьев[433]. Вот как описывает создание этой группы Б. И. Олейник, непосредственный свидетель ее «легальной» деятельности: «Определился треугольник острием вниз, или — как в бывшей останкинской заставке — острием в зрителя. Основание его (на первых порах притуманенное секретностью) составляли Александр Яковлев, Вадим Бакатин, Борис Ельцин, Евгений Примаков, Георгий Арбатов, Гавриил Попов, Анатолий Собчак, Татьяна Заславская. По равновеликим бедрам треугольника, сходящимся в острие, струились помельче рангом — типа Юрия Черниченко, Юрия Болдырева, Галины Старовойтовой, Аркадия Мурашева, Гдляна — Иванова, Геннадия Бурбулиса, Федорова (юрист), да еще — для всесоюзной видимости — несколько представителей из регионов — типа Шаповаленки, Конева, Лопатина… А на самое острие… был командирован Юрий Афанасьев. Вот этот треугольник и оформился в «Межрегиональную депутатскую группу…» В этакую, как пытались представить профанам ее оформители, невинную, даже не фракцию, а чуть ли не кружок по интересам. Так сказать, «стихийно возникшую» ячейку. Наивное, неопытное большинство депутатов так и воспринимали сие образование. Но… это далеко не безгрешная артель. И образовалась она не стихийно, в одночасье. Ведь и слепому ясно: создать буквально за несколько дней так профессионально оформленную связку, со всеми признаками корпоративного ордена, могли только профессионалы. А что это не просто кружок случайных людей, а ядро будущей партии, свидетельствуют блестящая информированность входящих в связку о месте и времени действия, согласованность и безупречная синхронность акций и, наконец, жесточайшая дисциплина и суровая подчиненность низа верхам… Треугольник имел отлично отлаженную разведсистему, весьма разветвленную сеть стукачей и соглядатаев… Там составлялись и хранились досье на всех более или менее видных оппонентов по многобалльной системе…»[434].

МДГ, или, по выражению Б. И. Олейника, «профессионально оформленная связка», создавалась, конечно, для того, чтобы вести за собой Съезд, на который демократы возлагали большие надежды. Съезд, согласно их замыслам, должен был стать сильным противовесом официальной власти, сосредоточив в конечном счете у себя всю полноту государственной власти. Так, во всяком случае, позволяет думать заявление одного из руководителей МДГ А. Д. Сахарова, сделанное им на Съезде: «На нас огромная историческая ответственность, необходимы политические решения, без которых невозможно укрепление власти советских органов на местах и решение экономических, социальных, экологических, национальных проблем. Если Съезд народных депутатов не может взять власть в свои руки (курсив мой. — И. Ф.), то нет ни малейшей надежды, что ее смогут взять Советы в республиках, областях, районах, селах»[435]. Н. И. Рыжков по поводу этого заявления Сахарова замечает: «А. Д. Сахаров, которого считали в нашей стране «отцом демократии», связывал ее именно с Советской формой государственного устройства. Он четко зафиксировал это в своем проекте Конституции. И как же тогда понимать тех, кто до сих пор, клянясь именем Сахарова, в одночасье уничтожил власть Советов?..»[436]

Чтобы понять тех, кто уничтожил Советы, поклоняясь одновременно Сахарову, надо трезво оценивать самого Сахарова. Тот факт, что в проекте сахаровской Конституции говорится о «советской форме государственного устройства», не может быть однозначно истолкован как свидетельство приверженности ее автора Советской власти. Ведь Сахаров обнародовал свой проект тогда, когда власть еще находилась у КПСС, и главная задача демократов состояла в том, чтобы лишить партию властных функций под предлогом передачи власти Советам. Вот почему будущие ликвидаторы Советов вместе с Сахаровым выбросили лозунг: «Вся власть Советам!». Но когда «Голиаф» был повержен, незачем было церемониться и с советами. С ними также было покончено. И доживи Сахаров до уничтожения «советской формы государственного устройства», он повел бы себя так, как другие демократы, поведение которых вызывает недоумение у Н. И. Рыжкова.

Итак, решения ХIХ Всесоюзной партийной конференции, изменившие порядок избрания народных депутатов СССР, распахнули двери для «хождения во власть» представителям оппозиции, и они устремились туда толпами. Горбачев получил мощное подкрепление и мог продолжить «перестройку». По многозначительному признанию Н. И. Рыжкова, «конференция торопила события»…[437]