Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре

С научно-педагогической и просветительной деятельностью связан обмен культурными ценностями разного рода, например, педагогической литературой – учебными пособиями и т. п. Например, большой популярностью по всей Европе в свое время пользовался учебник латыни, написанный испанцем Мануэлем Алваресом (Manuel Alvarez; 1526–1583) «De institutione grammatica libri tres» (первое изд. 1572). Он выдержал огромное количество изданий почти во всех странах Европы (в Вильнюсе впервые в 1592 г.) и все еще переиздавался до конца XVIII столетия. И хотя в середине XVII в. во Франции грамматика Алвареса была подвергнута критике[722], она не утратила популярности в Европе, о чем свидетельствуют многочисленные переиздания даже в самой Франции. А в Польско-Литовском государстве этим пособием пользовались несколько поколений шляхты, несмотря даже на то, что в середине XVIII в. (1759–1799) монахи-пияры на польском языке издали «Латинскую грамматику» («Gramatykа łacińska ad usum Scholarum Piarum»; в Вильнюсе – в 1759, 1799; в Варшаве – 1772, 1776). Даже после основания Эдукационной комиссии в 1773 г., когда уже был упразднен Орден иезуитов, грамматика Алвареса здесь переиздавалась около двадцати раз.

Естественно, в Литве издавались и другие учебные пособия, предназначенные для изучения иностранных языков: французского, немецкого, польского, латышского. Любопытно отметить, что именно в Литве появились и первые печатные грамматики древнерусского (или церковнославянского) языка. «Грамматика словенска» написана Лаврентием Зизанием (50–60-е гг. XVI в. – после 1634 г.), преподавателем словесных наук во Львовском, Брестском и Вильнюсском братских училищах, несколько лет (1626–1627) проживавшим в Москве. Грамматика Зизания была напечатана в Вильнюсе, в Братской типографии, в 1596 г. Другая славянская грамматика вышла в свет в 1619 г. в небольшом городке Вевис (Евье), в тридцати километрах к западу от Вильнюса[723]. Ее автор – Мелетий Смотрицкий (ок. 1578–1633) – видный деятель Православной, а потом Униатской церкви, автор многочисленных полемических произведений и педагог. В обеих грамматиках сказывается влияние грамматических моделей греческого и латинского языков, изучавшихся в то время в Литве. А для подготовки изданий славянской грамматики были использованы грамматики латыни и греческого языка, напечатанные в Германии, Польше и Италии[724]. И если еще в четвертом десятилетии XVI в. в Москве появившиеся издания Ф. Скарыны из-за отрицательного отношения местного духовенства (они были названы «еретичными», «неверными»[725]) не могли найти благодатную почву для распространения, то в XVII столетии жители Московского государства совсем иначе откликнулись на пришедшие из Литвы новации книжного дела. В 1648 г. в Москве была переиздана грамматика Смотрицкого – правда, без имени автора, с некоторыми исправлениями, внесенными Михаилом Роговым и Иваном Наседкой[726]. Грамматика Смотрицкого перешагнула пределы Литвы и в других направлениях: она была издана в Бессарабии (1697), в Сербии (1755), была известна среди болгар. В Москве в 1721 г. Федором Поликарповым было осуществлено третье издание этой грамматики[727].

Говоря об обмене культурными ценностями, без сомнения надо иметь в виду и передвижение самих книг или даже целых книжных собраний, т. е. распространение книг через книготорговую сеть или другими способами. Торговля книгами получила широчайшее распространение с появлением промышленного книгопечатания. Формы организации продажи книг веками несколько менялись – от продавцов-переплетчиков (bibliopolae), книгоиздательско-торговых фирм (таких как Плантены в Нидерландах, Эльзевиры в Голландии) или книгоиздательско-торговых «оффицин» (без изготовления самой продукции) до международных книжных ярмарок (в Венеции, Франкфурте-на-Майне, Лейпциге). Так что возможность приобрести нужные книги, изданные в типографиях разных стран (и не только Европы), существовала всегда. История книжной торговли может быть отдельной темой. Историка же книжной культуры чаще всего интересует распространение определенных книг и их восприятие в той или иной общественной среде. Об этом свидетельствуют книжные знаки: владельческие надписи, экслибрисы, печати; информацию об использовании книг дают маргиналии – от руки сделанные отметки читателей на полях или форзацах издания.