Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре

В то время как Пруссия стремилась избежать обострения отношений с Францией, французский кабинет вместе с английским собирались выступить посредниками в защиту участников польского восстания, а французская оппозиция во главе с М. Лафайетом настаивала, чтобы премьер-министр Франции Ф. Себастиани потребовал от Пруссии пропуска в Польшу конвоев с оружием и боеприпасами для повстанцев. И хотя Себастиани на это не пошел, тем не менее нелегальный провоз оружия через прусскую и австрийскую территорию имел место[825]. Наряду с этим вставала проблема массового проникновения туда польских повстанцев. Еще в феврале 1831 г. после разгрома под Варшавой польских вооруженных сил прошел слух, что остатки армии будут пробиваться через Пруссию, в связи с чем последняя сосредоточила на границе войска под командой генерала А.В. Гнейзенау[826]. В апреле 1831 г. возникла перспектива вступления в Галицию польского корпуса генерала Ю. Дверницкого, и австрийский император дал приказ «войска польские, кои решатся перейти границу, обезоружить и выдать со всем оружием и лошадьми» русскому военному командованию. Но так как австрийские войска были растянуты по всей границе, то существовало опасение, что поляки, оказав сопротивление, смогут прорваться обратно на территорию Российской империи, и потому было решено завлечь их подальше от границы, за Тернополь, чтобы успеть собрать силы и затем, приведя «в точное исполнение» приказ императора Франца I, «удовлетворить обязанностям, налагаемым на него союзом и дружественными отношениями с Россией». «Дружественное отношение» Австрия проявила также, не предъявив России претензий за то, что русская армия, преследуя повстанцев, нарушила границу: Меттерних даже сожалел, что войска под командованием генерала Ф.В. Ридигера не потеснили поляков еще сильнее. Он передал российским союзникам сведения о численности интернированного корпуса Дверницкого на момент его разоружения и обещал представить поименный список польских офицеров. Для последних был создан лагерь в Линце, неподалеку, в горном городке Штайер, поместили Дверницкого, который оправдывал свое вторжение на австрийскую территорию угрозой окружения его корпуса войсками Ридигера[827].

Интернированные в Галиции повстанцы не переставали беспокоить царское правительство, вызывали подозрения и опасения. Николай I еще в начале 1831 г. высказывал недовольство в связи с намерением венского правительства выдать А. Чарторыскому австрийский паспорт, если бы он вышел из состава повстанческого правительства в Варшаве и эмигрировал в Австрию; при этом российскому двору было обещано, что за князем будет установлено наблюдение полиции и, в соответствии с австрийскими правилами по отношению к «польским изгнанникам», он будет находиться «в распоряжении» российского императора. Однако царь иначе смотрел на «изгнанников» и через Татищева передал требование венскому кабинету: «чтобы совсем не выдавали паспортов – и никому; чтобы, напротив, выдали нам всех, кто стал бы искать убежища в Австрии». Подчеркивалось, что среди таких эмигрантов могут быть «польские инсургенты», и, выдав им паспорта, австрийское правительство столкнется с проблемой выдачи России людей, въехавших в империю Габсбургов на законном основании. «Это, несомненно, – писал Нессельроде Татищеву, – было бы противно чувству справедливости и деликатности императора Франца, в то время как наш августейший государь […] не смог бы, со своей стороны, отказаться от требований выдачи означенных лиц»[828].