Россия: прорыв в новую эпоху

Чтобы использовать такой опыт для рывка в развитии и выхода на новые рубежи, нужен был успешный политический переворот. Почему бы в особых условиях, возникших в ходе мировой войны, не сделать ставку на использование достижений других стран для того, чтобы ценой напряжения всех сил народа превратить свою страну из сегодняшнего аутсайдера в завтрашнего лидера мирового развития? Почему бы, невзирая на слабость собственных позиций в развитии системы общества, не попытаться прорваться в новую эпоху, приближение которой ощущалось многими? Эти ощущения воплотились во многих научных трудах, художественных произведениях, прогнозах футурологов, весьма популярных в начале ХХ века.

Если условия развития резко изменились, необходимо использовать возникающие возможности и отойти от канонов. Владимир Ленин, оценивая своеобразие российской революции, исходил из того, что полная безвыходность положения, в котором оказалась страна в условиях мировой войны, умножила силы людей, открывая им иную возможность создания основных предпосылок цивилизации, чем в развитых странах. И поставил вопрос по-новому: почему бы российским трудящимся не создать сначала такие предпосылки своей цивилизованности, как избавление от помещиков и капиталистов, чтобы потом без помех двинуться к новому строю? Он мыслил и действовал не канонически, вполне соответствуя в этом приближавшейся эпохе.

Сама жизнь подвела тех, кто взял на себя ответственность за Россию, к выводу, что для решения ключевых проблем ее развития необходима качественно новая форма власти-собственности, воплощающая в себе силу прорывных идей. Приближалась эпоха союза свободных людей, а в ней идеи перемен, объединяющие людей, обретут огромную силу. Идейные революционеры – это как раз про большевиков. Моментом истины для их партии стал развал фронта летом 1917 г., когда их необычные идеи стали популярны. Идейный багаж новой партии власти сложился из ряда источников:

– неприятия капитализма народниками, поиска ими особого пути развития России;

– марксизма, переосмысленного применительно к переходу к новой фазе эпохи вещной зависимости, для которой характерны господство монополистического капитала и резкое усиление неравномерности мирового развития;

– оценки российской отсталости как преимущества для осуществления социальной революции, поскольку в этом случае не придется иметь дело с сильной буржуазией. И в этом отношении расчет большевиков на слабость и трусость национальной буржуазии полностью оправдался.

Для представителей российского крупного капитала, попытавшихся взять власть в ходе буржуазной революции, власть-собственность представлялась историческим пережитком, от которого надо избавиться. Большевики оценивали ее совершенно иначе – как силу, с помощью которой можно подавить враждебную буржуазию и обеспечить решение задач индустриального преобразования и преодоления накопленной отсталости страны. Идея прорыва в новую эпоху обеспечивала решение этих задач, именно поэтому она стала главной идеей преобразования России. Для ее подкрепления со временем были привлечены идеи совершенно иного характера:

– средневековое представление о Москве как третьем Риме;

– представление о том, что историческую миссию пролетариата может от «его имени и по его поручению» выполнить хорошо организованная группа профессиональных революционеров.

Большевики были прагматиками и смело заимствовали то, в чем нуждались. Поэтому они смогли по-новому оценить возможности власти, которая сама по себе есть собственность. Не ограничиваясь критикой ее прежней формы, они увидели возможности ее новой формы в созидании общества, к которому стремились. Продвигаясь к этой новой форме, они разрушили до основания всю прежнюю систему общества, не побоявшись избавиться от ряда ценных достижений предшествующего строя. В итоге задачи преобразования страны только усложнились. Однако новых хозяев власти это не испугало. Чем хуже исходные условия, тем лучше будут смотреться самые скромные достижения тех, кто взялся решать труднейшую историческую задачу. Да и огромные издержки преобразований их не интересовали. Они прекрасно понимали, что победителей история не судит.

Пространство России, ее человеческий потенциал, материальные и духовные ресурсы, культура были направлены на задачи прорыва в новую эпоху. Первая проба осуществления ее идей происходила при явном дефиците необходимых для успеха материальных предпосылок. Такая проба неизбежно сопряжена с историческими ошибками и огромными издержками. Один только голод, обусловленный жесткой коллективизацией крестьянских хозяйств, унес несколько миллионов человек, а общее количество жертв первой пробы сил новой эпохи вряд ли удастся сосчитать. Тем не менее, эта проба бесценна для человечества, обретшего опыт формирования новой системы общества и крупицы знания о ней. Осмысление ее результатов, какими бы они ни были, открывает возможности для реализации идей новой эпохи в будущем. Остается надеяться, что в более благоприятных обстоятельствах.