Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807-1814

В тот момент в бой ввязался корпус Клейста, состоявший из 25 тыс. человек пехоты и имевший 104 орудия. В пылу сражения поначалу ни французы, ни союзники не поняли, кем было послано это подкрепление — прусскими командирами или Наполеоном. Коллоредо, например, остановил свое наступление до тех пор, пока ситуация не прояснилась. Однако все сомнения исчезли в тот момент, когда артиллерия Клейста открыла огонь. Положение Вандама стало отчаянным, но он сражался спокойно и отважно. Он смирился с необходимостью пожертвовать своей артиллерией и планировал отойти с боем, отражая атаки русских на западе и австрийцев на юге, одновременно тесня прусские войска на востоке и пробиваясь в направлении Теплицкой дороги. Вандаму удалось частично реализовать свой замысел, так как значительная часть его кавалерии действительно прорвалась через корпус Клейста и смогла уйти по Теплицкой дороге. Это случилось прежде всего потому, что войска Клейста по большей части представляли собой батальоны ландвера, укомплектованные изнуренными ополченцами, очень многие из которых оказались в бою впервые. Обученная пехота сумела бы выстроиться вдоль дороги и остановить наступление кавалерии, но батальоны ландвера запаниковали и бросились врассыпную в близлежащий лес. Однако корпус Клейста вовремя сплотился и перерыл путь французской пехоте, попытавшейся отступить вслед за кавалерией.

К двум часам дня сражение завершилось. Сам Вандам был схвачен казаками и доставлен к входившим в коалицию монархам. Русский офицер, вызволивший французского военачальника из рук казаков, вспоминал, что Вандам, по ошибке приняв его за генерала, передал ему свою шпагу. Этот жест сопровождался довольно театральной фразой: «Я отдаю вам свою шпагу, которая служила мне много лет во славу моей страны». Произнесенная в третий раз, когда Вандам и его шпага наконец-то были препровождены в руки Александра I, эта фраза звучала уже не так игриво. Монархи обращались с ним учтиво, но немецкое население проявило меньше великодушия, так как Вандам был печально известен всей Германии своей жестокостью и вымогательствами. Где бы он ни появлялся, его встречали язвительными замечаниями и оскорблениями, а иногда даже швыряли в него камни, выкрики «тигр», «крокодил» и «ядовитая змея» перемежались пожеланиями приятной поездки в Сибирь. На самом деле, когда Вандам оказался в Москве, местное дворянство оказало ему радушный прием, пока возмущенный Александр I не напомнил городскому генералу-губернатору, что жестокость и алчность Вандама вызывали отвращение к нему даже в рядах его собственных войск. Император распорядился, чтобы Вандам был выслан в Вятку. Этот город находился не в Сибири, но был ближайшим к ней крупным населенным пунктом Европейской России[714].

Союзники также заявили о своих правах на 82 пушки и более чем 8 тыс. военнопленных, включая начальника штаба Вандама. По меньшей мере столько же французов были убиты и ранены, и это не считая тяжелых потерь, понесенных ими в предыдущие дни. I корпус Вандама фактически перестал существовать. При всем при том в абсолютных цифрах в Дрезденской операции союзники в целом потеряли больше войск, чем Наполеон. Однако они не только могли себе это позволить, но и их самые крупные потери — свежие рекруты Меско могли быть быстро восполнены, поскольку мобилизация людских ресурсов в Австрии наконец-то начала набирать обороты. В то же время ключевую роль играли отнюдь не количественные показатели. Победа в сражении под Кульмом существенным образом сказалась на моральном духе и единстве войск коалиции. Напряженность в отношениях между союзниками, возникшая после поражения под Дрезденом, заметно спала, не в последнюю очередь благодаря тому, что Кульмское сражение в полной мере явилось победой союзников. Если 29 августа героями дня были русские, то австрийцы под началом Коллоредо и пруссаки под командованием Клейста внесли решающий вклад в победу на следующий день.

Офицер из окружения Александра вспоминал, что, когда император после капитуляции Вандама ехал по полю боя под Кульмом, «радость изображалась на лице его, это было первое совершенное поражение врагов, при котором он лично присутствовал». Всю свою жизнь Александр мечтал о военной славе. До Кульма его мечты были бесплодны. При Аустерлице его армия была наголову разбита, а сам он подвергся унижению. В 1812 г. ближайшие советники Александра вступили в сговор с целью отстранения его от командования армией, для которой он являлся помехой, и император был слишком умен и чувствителен, чтобы не видеть то, что действительно скрывалось за их доводами. Таким образом, все неимоверные усилия Александра на военном поприще в 1813 г. привели лишь к поражениям при Лютцене, Баутцене и Дрездене. Теперь же его труды наконец увенчались эффектной победой: решающую роль в этом сыграла лейб-гвардия Александра, которую он берег как зеницу ока.