Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807-1814

После ратификации договора и завершения парадов Александр покинул Тильзит и направился в Петербург. Он ни с кем не поделился сокровенными мыслями о недавних событиях. Невозможно сказать, какие надежды он возлагал на вновь установившиеся отношения с Францией или насколько был уверен в их прочности. Несомненно, он полагал, что каков бы ни был исход русско-французских отношений, по крайней мере он выиграл время для своей империи и спас ее от большей опасности. Возможно, наиболее точно ход мыслей Александра отражает фраза, сказанная, как считается, им прусской венценосной чете о Наполеоне: «Он свернет себе шею. Несмотря на всю мою игру и внешние жесты, я являюсь вашим другом и надеюсь доказать вам это своими действиями»[90].

Ни современники, ни историки не считали Александра личностью легкой для понимания. Великолепный актер, действовавший под маской личного обаяния и лести, он оставался скрытным, непроницаемым, недоверчивым и уклончивым человеком. Многим наблюдателям Александр как при жизни, так и после смерти казался исполненным противоречий. С одной стороны, он был поборником принципов эпохи Просвещения и либеральных ценностей, но с другой, сделал очень мало для улучшения доставшейся ему по наследству самодержавной формы правления или крепостнической системы, на которую опиралось самодержавие. Подобно своей бабке Екатерине II, он говорил о либеральных реформах, но действовал, как отец, Павел I, будучи одержим заботой об идеальном построении и внешнем виде своих солдат на плацу. В международных делах он ратовал за возвышенные идеи всеобщего мира и порядка и в то же время следовал в русле «реальной политики». Все это утвердило ряд критиков во мнении, что Александр был просто непоследовательным и лицемерным человеком[91].

Император и правда сочетал в себе очень противоречивые интересы и пристрастия, унаследованные от бабки и отца. Он также работал на европейскую публику, как некогда делала Екатерина II, стремясь показать себя истинно просвещенным европейцем и монархом. Выросший благодаря усилиям своего воспитателя, швейцарца по происхождению, на идеях европейского Просвещения, а затем вынужденный действовать в условиях российской действительности, Александр полагал, что Россия его недостойна. Одним из следствий подобного отношения явилась склонность императора в большей мере полагаться на военных советников из числа иностранцев, чем на своих собственных генералов. В характере Александра было нечто, что заставляло его обольщать каждого, кто встречался ему на пути. Если это и касалось прежде всего женщин, он применял приемы обольщения, свою чувствительность и личное обаяние также и в отношении мужчин. Александр был чувствительным и нервозным человеком. Он избегал конфронтации, ему не нравилось ранить чувства других людей, а для достижения своих целей он использовал непрямые средства. Эти черты личности Александра оказывали серьезное влияние на его способы управления государством и армией. В сфере внешней политики он порой получал информацию и действовал через частные каналы, не известные его министру иностранных дел и послам. В армии он использовал личные связи с подчиненными как средство, с помощью которого он мог присматривать за своими генералами. Излишняя чувствительность, а отчасти даже моральная трусость, не позволяли ему урезать военную структуру командования, чтобы избавиться от части лишних генералов. Он также был весьма склонен избегать непосредственной ответственности за сложные решения, действуя за спинами своих генералов для достижения поставленных целей и дистанцируясь от них в случае неудачи.