Россия против НАТО: Анализ вероятной войны

Есть и другой уязвимый момент, связанный с относительной слабостью российских сил на южном фланге, на Черном море. Если операция по блокированию Черного моря не получится, то разгром как украинской армии, так и «южной» группировки НАТО будет сопряжен со значительными трудностями, и это сражение может увенчаться довольно спорными успехами российской армии при серьезных потерях. Если еще и Черноморский флот будет потоплен в этом сражении, то тогда весь южный фланг, от Крыма до Каспийского моря станет очень угрожающим. Крым, скорее всего, будет быстро потерян, будут возможны крупные десанты на Тамани, а также будет возможна попытка атаки на российские базы на Южном Кавказе и даже прорыв через Рокский тоннель на Северный Кавказ. Хотя из этого вряд ли можно получить легкую и впечатляющую победу, тем не менее оборона Тамани и Кавказа несомненно отвлечет на себя значительные силы российской армии, что даст шанс для НАТО подготовки второго наступления на Украине, наиболее вероятно на ДНР и ЛНР, с целью дальнейшего блокирования и разгрома войск Южного военного округа. После этого, сформировав новые соединения, командование НАТО может второй раз попробовать осуществить план по захвату Москвы концентрическими ударами из Прибалтики и с Украины.

В общем и целом, в гипотетической войне хватает моментов, в которых война может свернуть с дороги быстротечного блицкрига и стать затяжной и упорной схваткой в стиле Второй мировой войны. Не столь уж невероятный вариант, надо сказать. Потому этот вариант развития гипотетической войны также нужно рассмотреть.

Затяжной войне будут присущие следующие важные черты, отличающие ее от рассмотренных выше вариантов быстротечных операций. Во-первых, в войну вступают массовые армии, численностью от миллиона человек и выше, сформированные в порядке массовой мобилизации. Во-вторых, гораздо большее значение приобретает военное производство и мобилизация экономики. В-третьих, в затяжной войне приобретает смысл и значение применение ядерного оружия, но уже не в качестве средства сдерживания, а в качестве средства огневого поражения противника с целью достижения тех или иных стратегических или оперативных задач. В-четвертых, затяжная война с высокой вероятностью может превратиться в Третью мировую войну, в нее включатся и другие страны, сложатся коалиции, выходящие за рамки противоборствующих военных блоков: ОДКБ и НАТО.

Эти армии массовой мобилизации будут совсем другими войсками, чем имеющиеся сейчас профессиональные армии мирного времени, укомплектованные контрактниками. У них будет очень мало или совсем не будет высокоточного оружия, которое будет израсходовано в фазе быстротечной, высокоманевренной войны. Основной акцент в средствах огневого поражения сместится к обычному вооружению сухопутных армий: артиллерии и минометам, танкам, стрелковому оружию. Мины, которые в первой фазе войны будут иметь крайне ограниченное применение, снова станут широко используемым вооружением. Оперативно-тактическое искусство массовых мобилизованных армий сильно приблизится к образцам времен Второй мировой войны.

Но в этом будет и свое веское отличие. Современный автопарк позволяет проводить массовые мобилизации автотранспорта и доводить моторизацию массовых армий до уровня, совершенно непредставимого во времена Второй мировой войны. Все же тогда в армиях лошадей было заметно больше, чем автомобилей, а пехота шла пешком. Например, автопарк Красной Армии даже в конце войны, после масштабных поставок по ленд-лизу, составлял 664,4 тысячи единиц на армию, численностью в 11 млн. человек. В среднем на один автомобиль приходилось 16,5 человек. Лошадей же было около 2 млн. голов или в среднем одна лошадь на 5,5 человек. Это неизбежно вело к тому, что основная часть пехоты передвигалась пешком. Хотя мобильность войск была довольно высокой и позволяла совершать наступления с темпом по 40–50 км в сутки, а в конце войны, когда пехота часто садилась на танки, и до 80–90 км в сутки, все же были пределы мобильности. Пехоте приходилось совершать изнурительные многокилометровые марши, особенно в наступлении. Часто отставало снабжение. Так что, после прорывов на глубину 200–250 км приходилось делать оперативную паузу, подтягивать к новым захваченным рубежам войска и тылы. Даже успешные рейды с захватом наскоком важных стратегических пунктов, мостов, переправ, не всегда давали эффект и не всегда развивались в дальнейший рывок. Это обстоятельство давало и противнику возможность отдышаться и занять новый оборонительный рубеж.