Россия. Путь к Победе. Горбачев–Ельцин–Путин–?

Бандитов возглавляли Ш. Басаев (которого Черномырдин отпустил из Буденновска) и Хаттаб — загадочный персонаж неизвестного происхождения: то ли саудит, то ли иорданец; учился в США, под американским руководством воевал в Афганистане[292], его сестра владеет большим оружейным магазином в США[293]. Ясно, чей казачок. Это он учил боевиков: под ним в Чечне лежала сеть тренировочных лагерей.

В августе они открыто захватили целый район Дагестана, который даже по Хасавюрту считался Россией. Так Чечня объявила нам новую войну. В прошлый раз она победила, а значит, ситуация накалилась очень сильно. Война стала нашей главной проблемой.

Именно тогда, 9-го числа, Ельцин поставил премьером «силовика» Путина. Вот как это описал сам ВВП: «Моя оценка ситуации в августе, когда бандиты напали на Дагестан: если мы сейчас, немедленно это не остановим, России как государства в ее сегодняшнем виде не будет. Тогда речь шла о том, чтобы остановить развал страны. Я исходил из того, что мне нужно будет это сделать ценой политической карьеры. Это — минимальная цена, которую я готов был заплатить. Поэтому, когда Ельцин объявил меня преемником и все сочли, что для меня это начало конца, я был совершенно спокоен. Ну и черт с ним. Я посчитал: несколько месяцев у меня есть, чтобы консолидировать вооруженные силы, МВД и ФСБ, чтобы найти поддержку в обществе. Хватит ли времени — вот только об этом и думал»[294].

Наверное, это правда. После чехарды премьеров Путин имел все основания полагать, что он тоже на пару месяцев — и в небытие, как Кириенко.

— Но Ельцин прямо объявил его преемником! — скажете вы.

— Ага. Еще он обещал на рельсы лечь. И что дефолта не будет.

Все считали Путина эпизодическим персонажем, лишь Дагестан разрулить. Запомним это.

Действия армии и милиции теперь четко согласовали, и уже в сентябре Дагестан очистили от бандитов. Останавливаться было глупо, гнездо террористов следовало разорить.

— В туалете поймаем — мы и в сортире их замочим! — возгласил Путин о боевиках, и войска пошли в Чечню. Официально это называлось контртеррористической операцией. Как и в первой кампании, сначала очистили равнины, затем настала очередь гор.

Местные приняли русскую армию совершенно иначе, чем в первую войну. «Нас встречали как освободителей. Чеченцы на броню цветы кидали, солдат молоком поили… Конечно, не всегда и не везде проходило все так гладко, как хотелось бы. Но следует подчеркнуть: большинство чеченцев радовались нашему приходу в республику. Они устали от той жизни, которую уготовил им их президент А. Масхадов и его приспешники.

Три года «независимости» привели республику к катастрофе: у массы людей отняли право на достойную жизнь.

Снабжение населения практически прекратилось, школы закрылись, хотя в селах оставались преподаватели. Зарплату учителя не получали с 1995 года. В больницах и поликлиниках отсутствовали необходимое оборудование и медикаменты, во многих случаях нечем было оказать даже первую медицинскую помощь»[295].

Путин за спины не прятался, Новый, 2000 год встречал в Чечне (сразу после вступления в должность и. о. президента): приехал пообщаться с солдатами[296]. А в марте прилетел в Грозный в штурманской кабине истребителя. Пиар, конечно, но и реальный риск.