Россия. Сталин. Сталинград: Великая Победа и великое поражение

Однако же, с другой стороны, писателям-фронтовикам Анатолию Калинину и Михаилу Алексееву под 90, Сергею Михалкову за 90, Игорю Моисееву под 100, Борису Ефимову за 100… Да продлят небеса их годы! И вот вместо того, чтобы пожелать фронтовикам ефимовского долголетия, тов. Васильев суетится насчет могилки для нас. Ах, как некрасиво… Впрочем, только ли этот «пассаж» удивляет и поражает? Прислушаемся и к другим изречениям Б. Васильева…

К теме Великой Отечественной, к юбилею Васильев подбирается издалека - от Октябрьской революции, от Ленина, от Брестского мира. Один из его заходов выглядит так: «В конце прошлого века вышли воспоминания бывшего адъютанта генерала Людендорфа». Сразу ворох вопросов: когда именно вышли? Где? На каком языке? Как имя адъютанта? Как его воспоминания озаглавлены? Почему этот безымянный адъютант проснулся только недавно? Где он был со своими увлекательными, но безымянными воспоминаниями раньше? Неужели не понимаете, тов. Васильев, что в дни, когда кругом столько вранья и спекуляций, читатель, не получив ответа ни на один из поставленных вопросов, деликатно скажет вам: «Борис Львович, поищите дураков в другой деревне».

Но писатель трусит дальше: «Адъютант сообщает, что Ленин после отречения царя Николая обратился к германским властям с просьбой переправить его в Россию». К каким властям - к самому кайзеру, что ли? А если и так, что в этом плохого? Не просил же Ленин войск для захвата Петрограда или Москвы, а хотел использовать немцев всего лишь как средство своей репатриации. Право, застань меня в 41 — м году война в Швейцарии, как Ленина в 14-м, я тоже мог бы обратиться с такой просьбой даже к Гитлеру.

Дальше: «Ленину был предоставлен поезд из четырех вагонов (спальный, ресторан, охрана и багажный)…» Как роскошно! Видно, уже известно было, что едет будущий глава правительства России. «В Берлине адъютант (тот самый, поручик Киже, вида не имеющий) на машине отвез Ленина к Лю- дендорфу». О, это уже интересно, но как этот Киже узнал Ленина - по портретам в букваре?

3 Россия Сталин

«Свидание с Людендорфом происходило тет-а-тет. Адъютант не знает, о чем шла речь, зато знаем мы». Скажите, пожалуйста, какой провидец! Таинственный адъютант мог заглянуть в замочную скважину, мог подслушать - и ничего не знает. А Васильев, президентский пенсионер, спустя сто лет все разглядел и все разузнал. Что же именно? «Речь шла о плате за доставку в Россию». Да неужто нельзя было об этом договориться через того же поручика? И потом, о какой плате речь? Прозорливец уверяет: Ленин пообещал подписать кабальный Брестский мир.

Ну, хорошо, Ленин-то в его ни к чему не обязывающем положении политэмигранта мог еще и не то наобещать, в том числе, вот, мол, приеду в Петроград, сочиню «Апрельские тезисы», большевики возьмут власть, я стану главой правительства и заключу с Германией похабный мир, по которому отдам немцам всю Сибирь. Прекрасно! Но тут новый ворох вопросов: как всему этому мог поверить прожженный Лю- дендорф, сын торговца? Или он был такой же ясновидец, как член ПЕН-центра Васильев, и знал, что в бушующем океане России после Февральской произойдет Октябрьская революция, и именно этот сидящий перед ним эмигрант Ульянов, а ни кто другой, возглавит русское правительство?

И наконец, что вы нам морочите голову загадочными воспоминаниями загадочного денщика, когда есть воспоминания самого Людендорфа. В отличие от вас указываем первое издание: General Ludendorf. My War Memories 1914-1918. London, 1919.

Члену Комитета «Милосердие» мало уже содеянного, он продолжает и дальше изыскивать и гвоздить пороки Ильича: «Ленин любил германский порядок, германские чистоту, аккуратность, старательность, честность в большей мере, нежели русский народ…» Оставим пока любовь Ленина к русскому народу, ибо никаких доказательств на сей счет у вас, как всегда, нет. Но все остальное, Борис Львович, представьте себе, я тоже люблю в большей мере, чем, допустим, русского писателя Васильева, члена редколлегии журнала «Литературные листки», я даже чищу зубы кажинный день, как делают это немцы.

У вас о Ленине еще и такая новость: «Едва дорвавшись до власти, он выслал из России цвет и основу русской интеллигенции». Да, да, мы читали об этом много раз, например, у Радзинского: «Знаменитые профессора, философы, поэты и писатели, весь духовный потенциал России- одним махом были выкинуты из России» (Сталин. М., 1997.С.194). Увы, было такое дело. Можно об этом сожалеть. Но, во-первых, тут не было ничего нового, специфически большевистского - власть всегда поступает подобным образом со своими противниками, а высланные были именно таковы. Во-вторых, согласитесь, батюшка Борис Львович, что среди высланных не оказалось ни одного Овидия, Вольтера или Гюго, ни одного Галилея, Джордано Бруно или Паганини, ни одного Пушкина, Достоевского или Горького, ни одного Гарсии Лорки, Пабло Неруды или Рафаэля Альберти… А ведь этих, как и многих других, составляющих цвет нации, власти преследовали, высылали, ссылали, сдавали в солдаты, бросали в тюрьмы, а то и убивали.