Россия. Уроки прошлого, вызовы настоящего

Выступал под легендой племянника Лебедя — Павлуся Валюха, Павел Анатольевич внедрился в ОУН*. С течением времени он, пройдя ряд жестоких проверок, завоевал доверие Коновальца. Через Судоплатова и Лебедя руководство советской разведки не только владело обстановкой в руководстве ОУН*, а и оказывало влияние на ее деятельность. Благодаря им долгое время удавалось сдержать боевую активность ОУН* на территории Украины. Они сумели убедить Коновальца в несвоевременности повстанческой деятельности на территории Республики. Лебедь и Судоплатов также добыли неопровержимые данные о связях Коновальца и его окружения со спецслужбами Германии. В частности, Павел Анатольевич вспоминал:

«…Лебедь стал для нас ключевой фигурой в борьбе с бандитизмом на Украине в 20-х годах…От Лебедя, которому мы разрешали выезжать на Запад в 20-х и 30-х годах по нелегальным каналам, нам и стало известно, что Коновалец лелеял планы захвата Украины в будущей войне. В Берлине Лебедь встречался с полковником Александером, предшественником адмирала Канариса на посту руководителя германской разведслужбы в начале 30-х годов, и узнал от него, что Коновалец дважды виделся с Гитлером, который предложил, чтобы несколько сторонников Коновальца прошли курс обучения в нацистской партийной школе в Лейпциге»[82].

Позже, сам Судоплатов был направлен Коновальцем на учебу в абвер.

«…В сентябре (1934 г. — Авт.) меня послали на три месяца в нацистскую школу в Лейпциге. Во время учебы я имел возможность познакомиться с оуновским руко-водством»[83].

Подготовка в «нацистской школе» едва не обернулась провалом для советского разведчика. Ее работу курировал один из будущих руководителей Абвера 2, опытный профессионал полковник Э. Лахузен. Он, отбирая из числа слушателей наиболее перспективных будущих агентов германской разведки, положил глаз на Судоплатова. Павел Анатольевич, сумел уклониться от контакта.

«…Я отверг предложение о моей встрече с полковником Лахузеном из штаб-квартиры абвера. Вступать в прямые контакты с германской разведкой было бы рискованно, так как немцы могли принудить меня к сотрудничеству»[84].

Взамен за подготовку кадров, германская разведка требовала от Коновальца информации о военно-политической обстановке в СССР и Красной армии. Он лез из кожи вон, чтобы получить дополнительные деньги на содержание ОУН* и не гнушался идти на подлог. Однажды в порыве откровенности Коновалец поведал Судоплатову, что

«…ОУН* передала немцам дезинформацию о том, что ряд командиров Красной армии из числа украинцев — Федько, Дубовой и др. выражали свои симпатии делу украинских националистов. Люди Коновальца выдумывали подобные истории, чтобы произвести впечатление на немцев и получить от них как можно больше денег»[85].

В дальнейшем «материалы» ОУН*, а также сфабрикованное гитлеровскими спецслужбами «дело» на маршала М. Тухачевского якобы о его участии в антисоветском заговоре были доведены до Сталина через президента Чехословакии Э. Бенеша. Реакция советского вождя была незамедлительной и ужасной для командного состава Красной армии. Многие военачальники подверглись жестоким репрессиям.

До этих событий оставалось еще пять лет. А пока Коновалец, вдохновленный встречами с Гитлером и Александером, сменившим на посту руководителя абвера полковника Николаи, развил бурную деятельность.

В октябре 1933 года главари ОУН* занялись подготовкой теракта против советского консула во Львове. Его исполнение возложили на Бандеру, но у него произошла осечка. Боевик Лемек не знал в лицо консула, и жертвой выстрелов стал секретарь консульства А. Майлов.