Россия. Уроки прошлого, вызовы настоящего

«…Когда это неприглядное дело (аннексия Австрии. — Авт.) будет позади и будет найдено разумное решение, можно надеяться, что мы сможем начать серьезно работать над германо-английским соглашением»[31].

Такая позиция руководителей Франции, Великобритании и США только разожгла захватнический аппетит нацистской верхушки. Через полгода после захвата Австрии наступил черед Чехословакии.

Мюнхенский сговор

Подготовка к оккупации Чехословакии шла по уже обкатанному на Австрии сценарию. К 20 апреля 1938 года, дню рождения Гитлера, начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии В. Кейтель преподнес ему подарок — план военной операции вермахта против Чехословакии. Он получил кодовое название «Грюн». За несколько месяцев до ее начала гитлеровская пропаганда, как и в случае с Австрией, развернула оголтелую античешскую компанию в защиту 3,5 млн судетских немцев, «стонущих под игом чехов». Рупор пропаганды Геббельс вещал:

«…Мы не станем дальше смотреть на то, как измываются над тремя с половиной миллионами немцев. Я не потерплю ни при каких обстоятельствах, чтобы в Чехословакии и дальше угнетали немецкое меньшинство».

Вслед за его выступлением, спецслужбы Германии через свою агентуру, различные комитеты и спортивные организации подняли в Судетах волну массовых протестов. Лидеры протеста требовали воссоединения немецких земель. Скрытые мины, заложенные в Версальском договоре, — отобранные у Германии территории, — спустя 19 лет начали взрываться. В тот решающий для Европы момент, когда еще сохранялась возможность остановить фашизм и большую войну, Советский Союз решительно заявил, что готов выполнить свои союзнические обязательства перед правительством Чехословакии — оказать ему всестороннюю, в том числе и военную помощь для защиты суверенитета и обеспечения территориальной целостности.

17 марта 1938 года в интервью представителям западных СМИ министр иностранных дел СССР М. Литвинов сделал заявление. Касаясь «возникновения военной угрозы для Чехословакии», он предложил:

«…Трем заинтересованным великим державам — Франции, России и Великобритании — выступить с совместной декларацией, которая бы стала наилучшим путем предотвращения войны».

Это предложение, по словам Черчилля, «встретило прохладный прием в Париже и Лондоне»[32].

Британские и французские политики мало того что не откликнулись на призыв Литвинова, они ничего не сделали, чтобы повлиять на позицию руководителей Польши и Румынии. В Варшаве и Бухаресте наотрез отказались пропустить через свои территории части Красной армии, которые советское правительство намеривалось направить на помощь Чехословакии. Вместо этого британский премьер Чемберлен и премьер Франции Даладье снова решили умиротворить зарвавшегося хищника — Гитлера.

16 сентября 1938 года под Мюнхеном, в резиденции рейхсканцлера Германии Берхтерсгадене, в ходе переговоров с Гитлером Чемберлен и Даладье согласились на расчленение Чехословакии. В Лондон премьер Великобритании вернулся и с трапа самолета, сияя улыбкой, объявил: «…Я привез вам мир!» «Мир», который спустя три года обернулся десятками миллионов безвинных человеческих жертв.

«…Английский премьер сам нанес визит Гитлеру в момент, когда они (руководители Чехословакии. — Авт.) впервые оказались хозяевами внутреннего положения в Судетской области…Когда известие об этом было в Праге, руководители Чехословакии не могли поверить ему…Расчленение Чехословакии под нажимом Англии и Франции равносильно капитуляции западных демократий перед нацистской угрозой применения силы… Позиция Польши, связанная с отказом пропустить советские войска через свою территорию, была такова: «С немцами мы рискуем потерять свободу, а с русскими — нашу душу», — вспоминал об этом позорнейшем акте Черчилль[33].