Россия в ловушке

Ему нужно было унижение США, нужно, чтобы с них сбили спесь. Когда уже после развала СССР Фиделя Кастро спросили о тайном плане СССР и Кубы против США, он засмеялся и сказал, что такого плана не было, что если бы он был, то и мир был бы другой и США, возможно, уже не было.

Карибский кризис явился точкой отсчета для новой политики. Он привел в чувство руководство США, он напугал руководство СССР. Появилось понимание того, что что-то нужно менять. В итоге СССР ввел себя в рамки политики «мирного существования», а США приняли план мирного поглощения СССР.

Конечно, на них произвели серьезное впечатление гении русской науки и инженерной мысли, которые во многих областях нагнали США. Собственно, единственные с кем американцы считались и кого считали равными себя – это русские ученые-технократы.

Но аналитики США понимали, что в политической системе СССР заложены такие пороки, с которыми эта система обречена. США предложили политику конвергенции, объедения всего лучшего, что было в советской и западной системах. На самом деле, политика конвергенции предполагал поглощение СССР Западом. В таком противостоянии всегда выигрывает более высокая цивилизация.

СССР, несмотря на все свои заявки, что у нас открыто нечто принципиально новое в общественной сфере, был архаическим государством, в котором не решен главный вопрос – вопрос власти.

Если власть через честные выборы, через честные суды, через политические партии принадлежит народу, это современное государство. Если власть принадлежит узкой группе лиц, которые еще и случайно попали наверх, то это архаичное государство, оно обречено на поражения. На Западе это прекрасно понимали.

Я помню, как читал в юности, кажется, «Литературную газету», международную полосу. Мы тогда страсть любили смотреть и читать про загнивающий Запад, потому что об этом писали не так одуряюще скучно, как про дела в СССР. Смысл такой. Наш журналист спорит с редактором западной газеты, говорит о преимуществах социализма, в ответ западный журналист (вроде англичанин) подходит к окну, подзывает нашего корреспондента и указывает пальцем на автомобильную стоянку: «Вот видишь, моя машина стоит? Она стоит, стояла, и будет стоять, а от вашего СССР скоро ничего не останется».

Главная сила в СССР, которая сделала его великим – это советская интеллигенция, это ряд гениальных русских ученых, изобретателей, инженеров, которые могли решать проблемы любой сложности. Кажется, академик Сахаров вспоминал, как при Хрущеве пылинки с них сдували, позволяли фронду. Это так и было.

Ну вот, любезный читатель, вы, к примеру, Бжезинский, враг СССР, ваша задача оставить эту страну без силы, чтобы вы сделали? Постарались как-то ослабить Советскую Армию? Но с ядерными ракетами, какой в этом смысл? Видели бы врагов в коммунистах-аппаратчиках? Да ведь они идиоты были полные, они по-прежнему все старались делать по Карлу Марксу и Ленину. Лучших противников и желать трудно.

Единственную опасность для США представляла интеллигенция, мощная, пассионарная, способная принимать и развивать любые идеи. Да, советская интеллигенция требовала своего места под солнцем, ее следовало интегрировать во власть на равных. Использовать ее мощь для доминирования в мире. Но на деле произошло нечто обратное.

Начались какие-то странные события, которые трудно объяснить. Интеллигенцию начинают сначала ссорить с Хрущевым. История с Пастернаком был первая ласточка, история с точки зрения логики необъяснимая. Чтобы во всем этом более или мене разобраться, нужно много времени потратить, времени мне жаль, но в глаза бросаются такие странности.

Роман Пастернака не советский, конечно, но он и не откровенно антисоветский, как «Тихий Дон». Если Симонов не начал бы вопить по поводу этого романа, то его тихо бы опубликовали, и никому бы он не был особо интересен, кроме узкого круга почитателей Пастернака.

Сам Пастернак человек к властям лояльный, никакой не борец против строя. Как писал один исследователь его творчества, Пастернак в романе хотел прожить новую жизнь, он хотел быть русским и не идти на компромиссы с властью. В итоге, жизнь его героя сложилась трагически. Понятно, что такой роман мог взбесить Симонова по личным причинам, в тексте книги была заявка на свободу выбора человека, на право жить по совести. Но все это было абсолютно в духе хрущевской оттепели.

Но на выходе мы получаем следующее: какой-то итальянский деятель, агент влияния СССР, или просто агент(?), так, во всяком случае, можно понять из того, что написано по этому поводу, публикует роман в Италии в левом издательстве. Сам Пастернак, передавая рукопись вполне уверен, что никаких законов не нарушает.

После этой публикации поднимается вселенский крик, в СССР начинается антипастернаковская компания, которая кроме недоумения ничего не вызывает. Какой в ней смысл для самого СССР? Тут же ЦРУ помогает опубликовать роман на русском языке, с ходу (!) присуждается Пастернаку Нобелевская премия.