Россия в середине 18 века

Елизаветинское время было, несомненно, благоприятно для движения по пути, проложенному Петром, что проявилось во многих сферах жизни страны. Внешняя политика елизаветинского времени в отличие от политики второй половины 20-х — начала 40-х годов XVIII в. стала более последовательной в достижении тех целей национальной политики, которые Петр считал важнейшими для страны. Эта черта русской политики особенно рельефно отразилась в участии России в Семилетней войне. Война, каковы бы ни были ее конечные результаты, стала испытанием не только мощи русской армии, но и прочности той внешнеполитической системы, основания которой были заложены Петром, а развиты при Елизавете и во второй половине XVIII в.

Очевидны были успехи и в экономическом развитии страны. Данные статистики с несомненностью говорят как об огромных возможностях русской промышленности и торговли, так и о их интенсивном развитии. В описываемое время возможности феодального способа производства еще не были исчерпаны и инерция движения, заданная Петром, не только не затухала, но благодаря протекционистской политике его дочери все более усиливалась.

Благоприятно сказался рассматриваемый период и на развитии русской национальной культуры. Ломоносов — явление этой культуры — творил наиболее плодотворно именно в 40–60-е годы XVIII в. В эти годы русская литература, живопись, театр, архитектура, музыка, творчески осваивая те культурные ценности, которые были привнесены в ходе петровской культурной реформы, создали много шедевров, ставших в один ряд с ценностями других периодов. В целом путь русской национальной культуры последующего времени пролегал и через 40–60-е годы, и теперь можно с уверенностью сказать, что эти годы не были для нее потерянным временем.

Елизаветинское правительство пришло к власти под лозунгом восстановления петровских «начал» во внешней и внутренней политике. Если в торгово-промышленной сфере, а также в сфере культуры и внешней политики это было в значительной степени осуществлено, то в других сферах политики правительство Елизаветы постигла неудача. Она была обусловлена не только тем, что бездумное следование не совсем ясно представляемым идеалам политики прошлого и не могло принести успех, но и тем, что генеральная петровская концепция служения «общему благу» всех подданных до царя включительно (означавшая для дворянства суровую пожизненную службу государству) уже не могла быть осуществлена на практике — резкое усиление социальноэкономических позиции дворянства в результате его консолидации в предшествующую эпоху дало свои плоды. Дворянство выступало сплоченной корпорацией, четко осознававшей свое господствующее положение и стремившейся использовать его с максимальной для себя пользой. Следствием этого стало усиление претензий господствующего класса-сословия к самодержавию в виде требований гарантировать ему благоприятные условия существования за счет других классов и сословий и даже претензий на политическую власть, хотя значение последней тенденции не следует преувеличивать, ибо режим абсолютной монархии в целом отвечал интересам дворянства.

В итоге могущество огромной империи, год от года набиравшей силу, покоилось на фундаменте крепостничества, и расцвет империи был расцветом власти дворянского сословия, составлявшего ничтожную часть населения, но сосредоточившего в своих руках основные богатства страны. В елизаветинское время помещичья эксплуатация приобрела те суровые формы, которые, с одной стороны, давали помещику возможность обогащаться за счет не контролируемого никем увеличения ренты, а с другой — естественно и неизбежно вели к истощению ресурсов крестьянского хозяйства. В значительной степени именно в елизаветинское время оформилась та широко известная по русской художественной литературе система — крепостное право, когда преступления помещиков, крепостные оркестры, гаремы «пастушек», купля-продажа людей в розницу и оптом стали нормой, заурядным явлением. Все это сочеталось с унижением человеческого достоинства, надругательством над личностью, почти полным параличом политической, общественной жизни большей части подданных абсолютного монарха. Господствующая политическая система самодержавия закрывала путь к власти не только иным — кроме дворянства — общественным силам, но и нередко способным представителям господствующего класса. Фаворитизм, коррупция, невежество, боязнь принять решение и взять ответственность за его исполнение, мертвящий бюрократизм — все эти и другие пороки управления системы абсолютной монархии дорого обходились стране, как и непомерная роскошь двора ее взбалмошной правительницы, не унаследовавшей ни талантов, ни энергии своего отца и не способной решать проблемы великого государства.