Россия вечная

И, наконец, «Великая Россия» наиболее подходит (по сравнению с другими вариантами) для проявления и воплощения тех черт и сути России Вечной, которые определены в моей книге «Россия вечная». При том что Россия Вечная как духовная реальность присутствует и проявляется в той или иной степени в любом варианте существования России, при условии, что эта Россия не потеряет себя, свою собственную суть.

Москва, 2010 г.

Россия духа и земли

Желательно все-таки дать некоторые разъяснения, касающиеся определенных моментов в текстах «Россия вечная» и «Великая Россия». Начнем с того, чем не является доктрина, учение о России Вечной. Оно, это учение, не является:

1. Национализмом, ибо национализм во многих случаях предполагает агрессивное отношение к другим народам, что неприемлемо для нас.

2. Простым патриотизмом, так как доктрина «Россия Вечная» — гораздо более широкое учение (хотя оно и включает в себя патриотизм), в котором исключительно важное значение имеют космологическая и метафизическая составляющие.

3. Религией, что вытекает из самого определения слова «религия».

Тогда как определить это учение в наиболее ясной и доступной терминологии? Пожалуй, наиболее приближенным к истине будет: русская идея как всеобъемлющее мировоззрение, в каких-то аспектах выходящее за пределы земного мира.

Важно отметить, что такое мировоззрение, доктрина России Вечной, проистекает из глубин русской культуры в ее духовном выражении. Чтобы это наглядно показать, достаточно выстроить ряд наиболее значимых в этом отношении стихов великих русских поэтов:

Но люблю тебя, родина кроткая,
А за что — разгадать не могу.
Есенин

И у Лермонтова:

Но я люблю, за что, не знаю сам…
(из стихотворения «Родина»)

Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
Тютчев

Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая.
Дайте родину мою».
Есенин
Сильна ты нездешней мерой,
Нездешней страстью чиста,
Неутоленною верой
Твои запеклись уста.
Дай слов за тебя молиться,
Понять твое бытие,
Твоей тоске причаститься,
Сгореть во имя твое.
Волошин, «Россия, 1915 г.»

Этот ряд ясно показывает движение русской души, которая открывает в самой себе истину о России. Начинается с констатации глубокой любви к России, носящей немотивированный характер. Лермонтов подчеркивает, что он любит Россию не за ее военные победы, например, или за что-либо другое, а без всякой мотивации. Но именно такая любовь наиболее глубинна и постоянна, ибо она не зависит от каких-либо внешних причин. Кроме того, мотивация может лежать настолько глубоко, даже в сфере непознаваемого для человеческого разума, что эту мотивацию невозможно определить или видеть. Знаменитое стихотворение Тютчева дает ключ как к сущности такой мистической любви к России, так и рисует метафизический образ России, России Вечной.

Далее идет по своей сути довольно страшный стих Есенина, философская интерпретация которого может зайти слишком далеко, о чем я и писал в самом тексте «России вечной». Но, по крайней мере, очевидно, что логическим следствием из этих стихов является то, что в духовной основе России (а следовательно, и русского народа) лежит то, что для нас предстоит как некая вселенская, метафизическая тайна. Об этой тайне России писали многие, но в поэзии гениального Александра Блока об этом говорится с потрясающей силой. В конце концов, «и в тайне ты почиешь, Русь», то есть Россия, по существу, объята этой тайной, и отсюда вся загадочность ее истории, от самых древнейших, еще не открытых и неведомых времен, до настоящего времени.

Стихи Волошина, написанные в разгар мучительной и роковой Первой мировой войны, сломавшей судьбу России и бросившей ее в революционную бездну, изменившую весь мир, носят уже совершенно драматический характер. В приведенном стихе — беспредельность России, русской души, ее стремление к почти невозможному, неутоленность, отрицание существующего. Последние два четверостишия стихотворения «Россия. 1915 г.» раскрываются так:

Сильна ты нездешней мерой,
Нездешней страстью чиста,
Неутоленною верой
Твои запеклись уста.
Дай слов за тебя молиться,
Понять твое бытие,
Твоей тоске причаститься,
Сгореть во имя твое.