Россия: взгляд из Китая

Сопоставление взглядов Ли Шэньчжи и Ли Шэньмина приводит к мысли о том, что реалии политической жизни в современном Китае требуют продвижения к переходу на общий путь всех народов мира. Препятствия на этом пути – это жестокая реальность, а поиск пути и само движение вперед – дело длительное и трудное. Но и современные руководители Китая стремятся – пусть постепенно и осмотрительно, – но все же двигаться по пути просвещения народа, по пути постепенного демонтажа снизу политического строя, который установили Мао Цзэдун и его последователи.

* * *

Подведем некоторые итоги.

В свое время, при генеральном секретаре ЦК КПК Ху Яобане, лидером в общественных науках был Ли Шэньчжи. В конце правления генерального секретаря Цзян Цзэминя таким лидером сделали Ли Шэньмина.

Можно сопоставить взгляды двух этих идеологов. Ли Шэньчжи протестовал против самовластия. Ли Шэньмин даже не произносит слов «свобода» и «демократия». Он отвечает, в частности, за формирование пропаганды в области политики в отношении России. Его взгляды на нашу страну – это соединение взглядов Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина. Таким образом, и идеология, и политика в отношении нашей страны – это в сегодняшней КНР сфера идей Мао Цзэдуна и теории Дэн Сяопина. Ничего доброго это нам не сулит.

Политика по отношению к нам складывается в Китае из двух несовместимых позиций: мирных деклараций государственных руководителей Ху Цзиньтао и Вэнь Цзябао и идеологии, отрицающей взгляды на свободу и демократию, закрепленных в Конституции России.

Попытка объяснять ситуацию отделением идеологии от межгосударственных отношений, утверждая при этом, что идеологически мы можем не соглашаться друг с другом, а в отношениях между государствами прекрасно сотрудничать, крайне сомнительна. Разногласия по коренным нравственным понятиям и ценностям не могут быть устойчивым основанием для межгосударственных отношений. Мы расходимся все дальше и дальше.

Ни чиновники современного китайского государства, ни рядовые граждане не могут быть свободны от внушаемого партийной и государственной пропагандой отрицательного отношения к ценностям, провозглашенным в нашей стране в начале 1990-х гг. Можно пытаться убеждать себя в том, что для такого негативного отношения к нам в Китае нет оснований, но это не меняет реального положения дел. Отрицательное отношение к нам иррационально, патологично, но оно существует. Необходимо желание, необходимы десятилетия и столетия, чтобы изменить отношение в Китае к России и к русским.

Когда русские и китайцы встретились в первый раз, у них было отношение к встречному, как к чужаку, незнакомцу. Встречи на просторах Дальнего Востока и Восточной Сибири, а позже и в Средней Азии стали началом борьбы за раздел земель между встретившимися. Этот раздел не завершился и по сию пору.

Земля, пространство для выживания нации – вот что представляет собой источник недоброжелательства и недоверия в наших отношениях. Вот почему необходима, по крайней мере признанная обеими нациями, их государствами, окончательная договоренность о границе. Необходима признаваемая обоими государствами и обеими нациями, зафиксированная в межгосударственном договоре граница между нами.

«Война»

Суть этого раздела нашей книги (он мог бы занимать, к сожалению, гораздо больше места) заключена в вопросе: «Кто и с какими целями считает нужным внушать населению Китая саму мысль о характеристике того или иного периода в истории наших отношений как китайско-советской войны?»

Иной раз китайские эксперты объясняют такой подход необходимостью представлять своему народу историю во всей ее полноте, а также тем, что в годы правления Сталина люди в Китае были лишены возможности прямо говорить о вековой нерешенности вопроса о границе и территориях. При этом подразумеваются территории к востоку от озера Байкал, в Средней (ныне Центральной) Азии, Монголия и Танну-Урянхай (ныне Тыва).

Оба этих довода, с нашей точки зрения, неубедительны и не обоснованы ни юридически, ни исторически.

В целом ряде широко распространяемых в современном Китае изданий, фактически отражающих официальное толкование характера наших двусторонних отношений, вся их история оборачивается исключительно враждебным отношением к России. Китайские авторы стремятся представлять нашу страну в качестве вечно виноватого перед Китаем территориального должника, который к тому же с 1840 г. и до XXI века якобы вел «в разных формах» войну против Китая и неравноправно относился к китайцам.

При этом фактически не говорится о главном в наших отношениях, о совпадении национальных интересов и о том, что на протяжении многих десятилетий мы были союзниками во времена войн и мира, друзьями, искренне помогавшими друг другу, и «товарищами по внутренним революциям» в обеих наших странах.