Россия за Сталина! Вождь народа против жуликов и воров

Артем был человеком не только выдающейся, но и бурной судьбы… Родом крестьянин, в 1901 году он одновременно стал членом РСДРП и студентом Московского Высшего технического училища. Потом — арест, тюрьма, эмиграция в Париж, возвращение в Россию, руководство декабрьским восстанием 1905 года в Харькове…

После поражения восстания — харьковская тюрьма, побег… Партийная работа на Урале… Пермская тюрьма, пожизненная ссылка в Сибирь, побег в Корею…

С 1910 года — Китай, Австралия, работа грузчиком в порту, батраком, революционная работа…

В 1917 году возвращение в Россию, в Харьков, и руководящая работа на Украине — партийная, советская, военная…

Сталин и Артем познакомились еще в 1906 году — на IV съезде партии, но начали сближаться лишь с июля 1917 года — развитию дружбы до революции помешали аресты, тюрьмы, ссылки… Зато на фронтах Гражданской войны они подружились крепко — это была классическая фронтовая дружба двух могучих духом (Артем был могуч и физически) мужчин.

Вместе были в Царицыне, жили в одном вагоне.

24 июля 1921 года Артем, председатель ЦК Всероссийского союза горнорабочих, погиб во время испытания аэровагона. Когда знавший Артема тоже по Гражданской войне Буденный вздохнул — мол, какая нелепая случайность, Сталин заметил, что, если у «случайности» имеются политические последствия, к ней не мешает присмотреться внимательнее…

Сталин был, конечно, прав.

А его отношение к Артему лучше всего проявилось в том, что он взял в семью сына Артема — тоже Артема.

Генерал-майор артиллерии Артем Федорович Сергеев, родившийся 5 марта 1921 года (ровно за 32 года до смерти Сталина), прожил жизнь достойно, но для истории ценен прежде всего тем, что сказал о Сталине то, что, кроме него, в нынешние антисталинские времена не смог сказать никто.

В том числе и так:

«С самого начала, как я себя помню осознанно, я помню и его, и к нему самое высокое уважение. Казалось, это самый умный, самый справедливый, самый интересный и даже самый добрый, хотя в каких-то вопросах строгий, но добрый и ласковый человек…»

Свидетельства Артема Федоровича Сергеева исторически бесценны — оценивать иначе их невозможно. Вот, например, он вспоминает, как он и сын Сталина Василий посмотрели спектакль по пьесе Булгакова «Дни Турбиных» и не смогли толком объяснить Сталину, о чем пьеса — мол, «там война, а красных нет, одни белые, но почему-то они воюют», а с кем — не ясно

То, как Сергеев передает разъяснение Сталина, вне сомнений, точно. А при этом имеет важнейшее значение для верного понимания Сталина.

«Ведь красные и белые, — сказал тогда Сталин, — это только самые крайности. А между красными и белыми большая полоса от почти красного до почти белого. Так вот, люди, которые там воюют, одни очень белые, другие чуть-чуть розоватые, но не красные. А сойтись друг с другом не могут, потому и воюют. Никогда не думай, что можно разделить людей на чисто красных и чисто белых. Это только руководители, наиболее грамотные, сознательные люди. А масса идет за теми или за другими, часто путается и идет не туда, куда нужно идти…»

Подобные слова невозможны из уст тирана, диктатора… Это — мысли и чувства великого вождя-гуманиста!

31 августа 1929 года Сталин, будучи в «отпуску», пишет с Кавказа Председателю Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ) Валериану Куйбышеву письмо, где поминает проблемы Днепростроя, «Царицынского» (хотя с 1925 года Царицын стал Сталинградом) тракторного завода, и спрашивает:

«Как твои дела? Слышал, что Томский (тогда — председатель ВЦСПС. — С.К.) собирается обидеть тебя. Злой он человек и не всегда чистоплотный. Мне кажется, что он не прав. Читал твой доклад о рационализации. Доклад подходящий. Чего еще требует от тебя Томский?..»

Интонации этого письма, как, впрочем, и любого другого сталинского письма, и личного, и «лично-делового», показывают нам человека большой души. И это при том, что отношения Сталина с Куйбышевым не были такими уж теплыми — они не очень тесно пересекались на путях революционной работы и Гражданской войны.