Россия за Сталина! Вождь народа против жуликов и воров

Вполне «знаковая» деталь – к середине 20-х годов собрания сочинений Троцкого и Зиновьева составляли по две дюжины «увесистых», как оценивает их историк Н,Н, Яковлев, томов.

Сталин же был занят другим и собрания сочинений не издавал, а его статьи нередко представляли из себя обработанные для печати его деловые выступления, Собрание сочинений Сталина начало издаваться лишь после войны и застопорилось после его смерти на 13-м (почему-то именно на 13-м) томе.

Так вот, Зиновьев устроил прогулку с участием Бухарина, Лашевича, Евдокимова и Ворошилова и, вроде бы мимоходом, затащил их в подходящую «конспиративную» пещеру для многочасовой беседы, Там Зиновьев предложил ликвидировать пост Генерального секретаря ЦК, а взамен создать «политический секретариат» из Троцкого, Сталина и кого-то еще – Каменева, Зиновьева или Бухарина.

Зиновьев был капризным краснобаем, Каменев, насколько это было возможно в СССР, – сибаритом, а Бухарин – «ученым» путаником, В современном «советском» варианте повторялась история с польскими региментариями, направленными сеймом против Хмельницкого, – молодым Конецпольским, изнеженным Заславским и высокообразованным Остророгом, Имея их в виду, Хмельницкий насмешливо заметил: «Перина, дитина i латина»…

Вот и здесь было что-то похожее, но теперь – против Сталина.

Да, «пещерное совещание» было, конечно, диверсией против Сталина, но скрыть ее побоялись, К тому же Ворошилов так или иначе все Сталину рассказал бы.

И Сталина осведомили, запросив его мнение насчет «великой» идеи письменно.

Позднее Сталин не без иронии говорил: «На вопрос, заданный мне в письменной форме из недр

Кисловодска, я ответил отрицательно, заявив, что, если товарищи настаивают, я готов очистить место без шума, без дискуссии, открытой или скрытой»…

Сталин был последователен, хотя его оппоненты утверждали обратное, Зато уж сами «пещерные люди» последовательными не были…

Бухарин, скажем, все больше занимался проблемами международного марксистского движения, а текущие дела его интересовали мало. В 1925 году он в течение одного года то заявлял, что «мы будем расти очень быстро», то – «мы будем плестись черепашьими шагами»…

Так что будущий бесславный и позорный финал жизни Бухарина был запрограммирован им самим.

Впрочем, на XIV съезде Бухарина били пока те же люди, что били и Сталина, а защищали тоже те, кто защищал и Сталина. На какой-то недолгий период Бухарин оказался со Сталиным…

Каменев шарахался то к Сталину, то от Сталина к Троцкому… На XIV съезде в конце путаной речи Каменев заявил: «Я пришел к убеждению, что товарищ Сталин не может выполнить роль объединителя большевистского штаба… Я начал словами: мы против теории единоначалия, мы против того, чтобы создавать вождя! Этими словами я и кончаю речь свою».

При этом речь Каменева не выпадала из общего контекста речей на съезде в том отношении, что тема Сталина присутствовала почти во всех речах.

Одни лидеры партии его активно поддерживали, другие пытались ниспровергнуть или лишить решающей роли Генерального секретаря. Однако масса делегатов съезда была за Сталина, а точнее – за линию Сталина.

В отличие от Каменева, практические работники понимали, что «создать» подлинного вождя невозможно, Подлинный вождь вырастает из массы и становится вождем именно потому, что делами доказывает свою способность вести массу в интересах массы.

Отвечал этому требованию лишь Сталин, Итак, через два с лишним года после келейного в прямом и переносном смысле слова «пещерного совещания» страсти не утихли, сглаженные согласованной работой, а лишь разгорелись, разжигаемые Троцким и троцкистами. И дискуссий, открытых и скрытых, хватало вокруг всего: вокруг Сталина, вокруг «завещания Ленина» и – что было самым существенным – вокруг путей развития России…

ХОРОШЕЙ конкретной иллюстрацией к двум возможным «линиям», о которых говорил Сталин на XIV съезде, является, например, острый спор между Госпланом СССР, Наркоматом путей сообщения (НКПС) и Наркоматом финансов СССР по вопросу о паровозостроении, развернувшийся на заседании Президиума Госплана СССР 17 ноября 1923 года.

НКПС, исходя из наличного паровозного парка с учетом закупок за границей, отказывался «на ряд лет» от заказа новых отечественных паровозов и предлагал «временно» прекратить их производство, Фактически это означало бы закрытие ряда могучих в прошлом и славных уже в близком советском будущем заводов: Брянского, Харьковского, Невского, Подольского при резком сокращении программы Сормовского и Коломенского заводов.

Иными словами, ставился вопрос о ликвидации в СССР такой важной отрасли тяжелого машиностроения, как паровозостроение.

Комментарии требуются?

Пожалуй, да!

И вот почему…

Наркомом путей тогда был Дзержинский, но основную техническую линию вел в НКПС член коллегии, известный еще до революции железнодорожный специалист, один из основателей тепловозостроения, профессор Юрий Владимирович Ломоносов (1876, Гжатск– 1952, Монреаль).