Российская белая эмиграция в Венгрии (1920 – 1940-е годы)

«Из наших войсковых соединений 25 тысяч человек мы разместили в Галлиполи, 15000 – на острове Лемнос, 15 тысяч в Чаталдже, а еще 30000 в военных лагерях Сербии, Болгарии, Румынии и Греции. Однако в январе 1921-го наши лагеря распустили французы. В феврале французы стали отдавать приказы нашим людям возвращаться в Советскую Россию. Приблизительно 1500 человек вернулись и там их ждала печальная судьба. Многие по совету французов уехали в Бразилию, где их ждала ужасная ситуация. Они стали рабами, а не колонизаторами. Напрасно я протестовал против бесчеловечной работы французских властей. После ухода из Крыма я заплатил французскому правительству 700 миллионов франков в счет оплаты за питание наших людей. Дошло до того, что французский начальник лагеря в Лемносе насильно выдворил моих людей в Советскую Россию. В конце концов, дело кончилось тем, что французское правительство официальным приказом освободило моих солдат из-под моего командования и объявило армию Врангеля более несуществующей…».

Иначе как обвинением в измене Белому движению, в измене императорской России в адрес союзников по Антанте назвать эти слова Врангеля трудно. Ведь вопреки многим мифам советской историографии, выходит, что Антанта, точнее, определенные влиятельные силы в странах Антанты, поддерживали не столько Белое движение, сколько большевиков…

Венгерский гамбит

Дальнейший рассказ Врангеля подтверждает, что некоторое время после эмиграции из России существовал план переброски частей Белой армии и в Венгрию, наряду с Сербией, Болгарией и Грецией. Переговоры на этот счет начались сразу же после ухода из Крыма и в течение 1920-19211922 гг. велись в Будапеште поочередно генерал-лейтенантом Глазенапом, неким Константином Бегичевым, личными представителями Врангеля – полковником Лампе, а чуть позже генерал-лейтенантом Марушевским. По имеющейся информации (исследованиям А.Колонтари), К.Бегичева по этому вопросу принимали все тот же премьер-министр Карой Хусар, начальник Генштаба генерал Берзевици и даже (дважды) сам регент Венгрии – Миклош Хорти. После этих встреч венгерское правительство даже выделило Бегичеву кредит в один миллион венгерских крон для помощи российским беженцам. Лампе и Марушевский тоже имели встречи в Будапеште на самом высоком уровне. Их принимали премьер Иштван Бетлен и регент Миклош Хорти. Судя по всему, Хорти и Бетлен на первых порах были не против размещения какой-то части войск Врангеля в Венгрии. Предполагалось поставить их на охрану границ, как это позднее было сделано в Сербии. Но этому помешали внешние обстоятельства.

Дело в том, что венгерское правительство, следуя букве недавно подписанного Трианонского мирного договора 1920 г., своей властью не могло дать разрешение на расквартирование армии. По словам самого Врангеля, этот вопрос обсуждали представители Антанты 21 июня 1921 г. По итогам обсуждения союзники предупредили венгерское правительство, что «приход армии Врангеля в Венгрию вызовет лишь беспокойство». Чье беспокойство – не уточнили. Очевидно, беспокойство не только соседей Венгрии, но также Лондона и Парижа. Но вопрос, таким образом, был закрыт. Поэтому сегодня, когда историки ищут причины того, почему русская белая иммиграция в Венгрии была не столь многочисленной, как в соседней Сербии или Чехии, надо иметь в виду, что одной из причин был фактический запрет Антанты на размещение в Венгрии белогвардейских частей. Очевидно, что этот вопрос требует своего дальнейшего изучения.