Российская дань классике. Роль московской школы в развитии отечественного зодчества и ваяния второй половины XVIII – начала XIX века

И.В. Рязанцев, как уже говорилось, был потомственный москвич. Он так рассказывает о своем детстве: «Я родился в 1932 году (2 декабря. – А.К.) в роддоме имени Клары Цеткин в Шелапутинском переулке, в районе Ульяновской улицы, сейчас – Николо-ямской. В роддоме моя мама работала медсестрой… Наш дом, – продолжает Игорь Васильевич, – стоял на углу Товарищеского и Хивинского (сейчас Добровольческий) переулков, это дом № 31 – усадьба Баулиных XVIII века. Дом был довольно сильно перестроен и разбит на коммунальные квартиры. Большая печь была, отделанная кафелем без рисунка. В огромную коммунальную кухню выходили шесть или семь комнат. Под ней был сводчатый подвал – казенное хранилище картофеля, в подвал вели лестницы из люков… Двор был замкнутый. Ворота висели на огромных петлях… А калитка была старинная, невероятной толщины и тяжести… Наш переулок и все улицы в округе были вымощены, но мы все равно катались на велосипедах… Зимой было еще одно безобразное занятие, мы на коньках катались по мостовой и проволочными крючками цеплялись за машины, которые ехали тогда очень медленно.

Я ходил в школу в Товарищеском переулке. Тогда она называлась № 468… На Большой Коммунистической сохранилось здание эпохи модерн, там была центральная детская библиотека с хорошим читальным залом – в одной из больших гостиных старого особняка… В наше время замечательная церковь Мартина Исповедника была занята каким-то архивом, и между этажами внутри были сделаны перекрытия. По Таганской улице был Дом науки и техники, мы ходили туда в кино. Здание было конструктивистского типа, доукрашательской эпохи… Кино можно было смотреть и в кинотеатре «Таганский», в нем был смешной зал, невероятно длинный и высокий. Желательно было сидеть не дальше середины.

В детский парк имени Прямикова мы ходили на каток, со временем я понял, что парк расположен был на бывшем кладбище Покровского монастыря. Но монастырских построек уже тогда не осталось… Купаться мы ездили в Фили, там сохранялась старая усадьба, двухэтажный барский деревянный дом… На Калитниковском кладбище похоронены обе мои бабушки, мама, папа, дедушка. Кладбище старинное, там церковь позднего ампира, и попадаются саркофаги белого камня… промысел, возможно, мячковский, несомненно, XVIII века.

Мой отец (Василий Антипович Рязанцев. – А.К.) работал на заводе «Динамо», на территории была закрытая церковь, использовалась как литейная. Потом я узнал, что в этой церкви похоронены Пересвет и Ослябя, иноки, которые сражались вместе с Дмитрием Донским»[2].

Выбор профессии состоялся в старших классах мужской школы и во многом благодаря преподавателю из МГУ, который сумел заинтересовать молодых людей гуманитарной сферой. Во всяком случае, золотой медалист Игорь Рязанцев решил поступить на отделение искусствоведения исторического факультета МГУ.

Уже на собеседовании, которое проводил тогда будущий академик аспирант Д.В. Сарабьянов, он был замечен в нетривиальном для абитуриентов мышлении. За годы учебы (1751-1756) были прослушаны курсы А.А. Федорова-Давыдова, В.Н. Лазарева, Ю.Д. Колпинского, Г.А. Недошивина, В.М. Полевого, PC. Кауфмана, Б.Р. Виппера. Дипломным руководителем стал Михаил Андреевич Ильин, что отвечало тогда уже наметившемуся интересу к московской архитектуре. Кроме аудиторных занятий М.А. Ильин для слушателей своих спецкурсов устраивал «прогулки по памятникам», которые способствовали формированию знаточеских навыков и особого вкуса к архитектурной конкретике. Поэтому не случайно в качестве дипломной темы было избрано творчество московского зодчего И.В. Еготова. И хотя впоследствии И.В. Рязанцев к этой теме специально не обращался, уже в работе над ней сформировался круг научных предпочтений на ближайшие годы: русская, по преимуществу московская архитектура эпохи классицизма.

Еще до окончания университета в феврале 1956 года Игорь Васильевич вместе со своей однокурсницей, будущей супругой и соавтором целого ряда научных трудов Ольгой Сергеевной Евангуловой поступил на работу в Государственный научно-исследовательский музей архитектуры имени А.В. Щусева. После женитьбы в апреле 1956 года началась совсем уже взрослая жизнь со съемными квартирами и повседневными семейными заботами. Между тем молодой научный сотрудник музея чувствовал в себе силы вести активную исследовательскую работу, тем более что вокруг сформировалось соответствующее общество. Кроме жены это были такие ныне хорошо известные специалисты, как Л.В. Андреева, Н.А. Евсина, Л.В. Тыдман, В.Э. Хазанова.