РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ И ЕЁ ВРАГИ

В послесталинскую эпоху положение в целом оставалось таким же, хотя пропагандистские методы стали, безусловно, несколько более мягкими и ненавязчивыми. При Хрущеве и Брежневе представители коренных национальностей снова начали занимать руководящие посты в своих республиках. Экономика, однако, за исключением короткого промежутка времени при Хрущеве продолжала управляться в централизованной, фактически сталинской манере, хотя и без применения того массового террора, который был неотъемлемой частью сталинского правления. Более того, образовательная реформа 1958-1959 годов обязала не только институты, но и средние школы во многих республиках вести преподавание на русском языке. К 1975 году только 30 процентов всех книг и 19 процентов учебников для высшей школы, опубликованных на Украине, были написаны на украинском языке. Именно Украина в десятилетия, последовавшие за смертью Сталина, стала играть особую роль в качестве второй по старшинству союзной республики. Во многом из-за того, что Хрущев и Брежнев долгое время работали на Украине и имели там огромные связи, украинцы прекрасно чувствовали себя в Центральном комитете партии, в правительстве, а также в Вооруженных силах. Но при этом выступления украинских диссидентов националистического толка подавлялись с особой жестокостью, а в 1970 году даже было смещено руководство украинской коммунистической партии за излишний, как посчитали в Москве, энтузиазм в отстаивании украинской культуры и национальной идентичности. Русско-украинское единство и лояльность единому советскому отечеству так или иначе были краеугольным камнем существования СССР, особенно в те времена, когда уровень рождаемости в мусульманских республиках был в четыре раза выше, чем в России, и «пожелтение» Советского Союза стало сильно беспокоить советскую элиту.

Царское наследство

ЕСЛИ СРАВНИВАТЬ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ с какой-то другой великой империей, то в первую очередь напрашивается его сравнение с царской Россией, территориальным наследником которой он, в сущности, и являлся. Первоначально большевики рассматривали захват власти в России как первый шаг в неизбежной мировой социалистической революции. Ленин прекрасно понимал, что относительная экономическая отсталость России по сравнению с другими великими державами существенно ослабит сопротивление сторонников капитализма. Другими словами, Россия была слабейшим звеном в капиталистической цепи и, следовательно, оптимальным местом для начала всемирной социалистической революции. Он рассчитывал, что вдохновляющий пример России в сочетании с послевоенным хаосом и разрухой очень скоро приведет к революциям в ведущих капиталистических странах. Германская и австрийская революции в ноябре 1918 года, казалось, подтверждали его предсказания.

Первоначально ни Ленин, ни его сторонники не верили, что социализм сможет удержаться в изоляции среди капиталистических держав. Эти державы наверняка постараются задушить в зародыше угрозу социализма, пока она еще слишком слаба, чтобы сопротивляться. Большинство первых большевиков не были этническими русскими и в любом случае по своей идеологии являлись «интернационалистами». Германия была геополитическим центром Европы, ключом к господству на континенте, К тому же в то время она обладала сильнейшей социалистической партией в Европе. Многие лидеры большевиков были готовы принять, по крайней мере в принципе, что в случае успешной революции в Германии именно последняя станет центром мирового социализма и по мере сил поможет отсталой России,