Российская история в афоризмах

Накануне сражения при Аустерлице (2 декабря 1805 года) Наполеон I тщательно обследовал будущее место сражения. В ходе упорной битвы часть русских войск оказалась на льду замерзшего озера. Огнем французских пушек лед был проломлен. Несколько тысяч русских солдат просто утонули. Было ли это трагическое для русской армии событие частью заранее продуманного сценария или экспромтом знаменитого французского полководца, пожалуй, не имеет значения. Многие современники понимали, что знаменитое выражение Наполеона Бонапарта «Главное – ввязаться в бой, а там видно будет» не является свидетельством легкомыслия, авантюризма или завышенной самооценки у корсиканца, подчинившего себе большую часть Европы. Наполеон знал силу своих солдат и ловко использовал просчеты противника. Он проявил себя прагматичным государственным деятелем. Наполеон Бонапарт умело использовал имевшиеся в его распоряжении материальные и людские ресурсы.

Данное высказывание Наполеона любил повторять Ленин. Многие оппоненты, начиная с Плеханова, считали Ленина авантюристом, который вверг огромную страну с многомиллионным населением в пучину сомнительных социальных экспериментов. Ленин в 1917 году показал себя мастером политической борьбы (см. выше – «Есть такая партия!»). Многие его сторонники верили в него. Верили в то, что у Ленина все продумано, предусмотрено. Эту перспективу определили формулой со ссылками на К. Маркса и Ф. Энгельса – «план перехода от капитализма к социализму». К тому же многие революционеры и русские интеллигенты были во власти идеи об особой миссии России. А вот сам Ленин в 1918 году писал: «Дать характеристику социализма мы не можем; каков социализм будет, когда достигнет готовых форм, – мы этого не знаем, этого сказать не можем»[94].

Ленин хорошо понимал, чем Россия отличается от Англии, США, Франции, некоторых других стран. Там давно прошли буржуазные революции, были проведены буржуазные преобразования, длительное время развивался капиталистический строй, который, по мнению К. Маркса и Ф. Энгельса, должен был подготовить необходимые материальные предпосылки для строительства социализма. Ленин хорошо помнил, как весной 1917 года Г. В. Плеханов, которого он продолжал уважать несмотря ни на что, назвал его «Апрельские тезисы» «бредом сумасшедшего». Ленин в «Апрельских тезисах» говорил о перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую, а Плеханов предостерегал от забегания вперед и предупреждал, что история «еще не смолола для России пшеничный пирог социализма», что России сначала надо цивилизоваться. Правда, от самого социализма первый российский марксист не отказывался.

«Для создания социализма, говорите вы, требуется цивилизованность. Очень хорошо. Ну, а почему мы не могли сначала создать такие предпосылки цивилизованности у себя, как изгнание российских капиталистов, а потом уже начать движение к социализму? В каких книжках прочитали вы, что подобные видоизменения обычного исторического порядка недопустимы и невозможны?»[95] – горячо возражал Ленин своему бывшему учителю.

Ленин исходил из того, что революция в России произошла в новых исторических условиях, что многое в России будет выглядеть по-другому, что нельзя ориентироваться на чей-то опыт, на чьи-то высказывания, даже если это высказывания Г. В. Плеханова или К. Маркса. «Мы пойдем другим путем!» – такие слова якобы сказал гимназист Володя Ульянов, получивший страшное известие о гибели на виселице старшего брата Александра, сторонника политического террора. У Ленина, как политического деятеля и серьезного теоретика, не могло не сложиться убеждения в том, что Россия по многим параметрам отличалась от других стран и ее путь в случае победы революции будет другим.

Ленин с чувством глубокого удовлетворения не раз подчеркивал, что в России удалось очень быстро провести те буржуазно-демократические преобразования, на которые у некоторых стран уходили десятилетия.

Но главную свою задачу Ленин видел в создании нового общества, новых порядков в политических, экономических, социальных, духовных отношениях в стране.

Многое развивалось далеко не так, как представлялось Ленину, Троцкому, Бухарину, Зиновьеву, Каменеву, другим теоретикам. И всем большевикам, которые пытались сначала думать, а затем что-то делать, менять. Многие планы, проекты, решения повисали в воздухе, не срабатывали. Их приходилось корректировать или даже признаваться в невыполнимости.