Российская история в афоризмах

Во вторую авантюру российское руководство пустилось, предложив в 1997 году россиянам Государственные краткосрочные обязательства (ГКО). Удивительно, но большое число людей, уже наступивших на «грабли» «тибетов», «хопров», ЧИФ-ов, «МММ» и всяких других финансовых «пирамид», попалось на эту «удочку». Мне самому приходилось слышать утверждения о том, что ГКО – самое надежное вложение средств, так как высокие проценты гарантирует само государство. «Ну, вам виднее, а мне вкладывать нечего», – говорил я собеседникам. И в августе 1998 года последовал вполне логичный дефолт.

В 1997 году валовой внутренний продукт России составил 580 млрд долларов (14-е место в мире, у США – 7075 млрд долларов). «Если сравнить величину расходов на конечное потребление в расчете на душу населения (в России в 1993 году это лишь 505 долларов), то окажется, что это почти в 40 раз меньше, чем в ведущих промышленных развитых странах (в Швейцарии – 19 730 долларов, Японии – 19 523 долларов, США – 16 892 долларов). По данному показателю Россия занимала 39-е место, уступая таким странам, как Колумбия, Филиппины, Индонезия, Индия, Китай и др.

Весьма низким в России остается показатель производительности труда в обрабатывающей промышленности, который примерно в 4–6 раз ниже, чем в промышленно развитых странах, и в 2–3 раза ниже, чем в новых индустриальных странах.

В 1997 году добавленная стоимость, созданная в обрабатывающей промышленности России, в расчете на одного занятого в отрасли составляла 10 250 долларов, и по этому показателю страна занимала одно из последних мест в мире, уступая всем промышленно развитым государствам, а также новым индустриальным странам – Южной Корее, Гонконгу, ЮАР, Мексике, Тайваню, Сингапуру и Аргентине»[155]. Из перспективных прогнозов Б. Н. Ельцина однозначно подтвердились только два – «будет хуже», «нам придется нелегко».

Нельзя не вспомнить, что во время одного из последефолтных обсуждений на телевидении бывшему министру экономики Е. Г. Ясину по поводу выпуска ГКО задавали вопрос: «А вы не думали, что именно так все закончится?» «Мы думали, что нас пронесет», – гласил ответ академика от экономики. А пронесло всю страну! Тайги-то у нас в стране не меряно!

Не удивительно, что самым популярным в России по результатам реформ стало крылатое выражение, которое обычно приписывается В. С. Черномырдину, – «Хотели, как лучше, а получилось как всегда». Виктор Степанович хорошо знает, где «собака порылась». Обобщил так, что лучше и не придумаешь.

Караул устал

В 1992–1993 годах быстро нарастало противостояние между законодательной (Верховный Совет Российской Федерации и Съезд народных депутатов Российской Федерации) и исполнительной (Президент Российской Федерации и Правительство Российской Федерации) властями. Многие видели в этом противостоянии только историю о том, как поссорились бывшие соратники по борьбе Борис Николаевич Ельцин и Руслан Имранович Хасбулатов. Большинство же распознало в конфликте «ветвей власти» столкновение разных взглядов на пути реформирования России. Как обычно в таких случаях бывает, кому-то приходится выступать в роли третейских судей, пытаться разнять драчунов.

На этом коротком отрезке современной истории России была сделана попытка реанимировать историю, переиграть ее заново. В выступлениях М. Е. Салье, А. А. Собчака, некоторых других деятелей демократического движения была выдвинута идея созыва Учредительного собрания. Предлагалось избрать самых достойных людей страны, которые примут оптимальные решения по вопросу о том, как нам обустроить Россию, раскланяются с публикой, но сами лично не будут претендовать на участие во вновь создаваемых политических структурах, разного рода «новых кормушках» и т. д. Все выглядело красиво и привлекательно. Громкое имя и романтический ореол Учредительного собрания снова возникли из небытия.

Специалисты сразу вспомнили, что идея Учредительного собрания возникла еще в XIX веке и на протяжении десятилетий согревала все антимонархическое движение, была для него своеобразным флагом. В феврале 1917 года царь отказался от престола, и казалось, что на созыв Учредительного собрания не потребуется больше месяца. Однако Временное правительство действовало по принципу «И хочется, и колется, и мамка не велит». Никто не хотел брать всю полноту ответственности на себя (см. «Есть такая партия»). Во время июльского кризиса, когда кадеты покинули правительство, министра земледелия и лидера партии эсеров В. М. Чернова «застигли на крыльце (Таврического дворца), и какой-то рослый рабочий исступленно кричал ему, поднося кулак к лицу: "Принимай, сукин сын, власть, коли дают". Кронштадтские матросы потащили его в автомобиль – в заложники, что Советы возьмут "всю власть", и выручил его только Троцкий», – язвительно описывал картинку лидер кадетов П. Н. Милюков, полностью «прогоревший» во время апрельского кризиса[156].